Портреты Варшавского восстания. KW. Красноармеец Гриша. Идёт вторая неделя восстания. узкие улочки Старого Мяста ощетинились баррикадами. Постепенно повстанцы переходят к активной обороне во всех занятых районах города. Спят по очереди. На баррикадах на Даниловичевской и Белянской готовятся к отражению танковых атак. Тёплой августовской ночью 1944 на баррикаде слушают рассказы Гриши-красноармейца. Гриша только что бежал из KZ Warschau и присоединился к первому же отряду повстанцев, сказал, что хочет драться с немцами "за нашу и вашу свободу". Польского языка Гриша не знал, учился всему на ходу, на вопрос, как его зовут, отвечал "Гриша", а кто он такой - "Красноармеец". Так его и прозвали "Krasnoarmiejec Grisza".
На баррикаде Гриша, мешая русские и польские слова, как умеет рассказывает о жизни, которая была до войны, и о жизни, которая наступит после. Светает. Связистки приносят на позиции кофе, чтобы не давать заснуть бойцам. Внезапно начинается огонь артиллерии. Вскоре со стороны Вежбовой выезжает танк. Баррикада молчит и ждёт. Из особняка Брюля выбегают немецкие пехотинцы и, укрываясь за танком, начинают наступать. Гриша некоторое время внимательно наблюдает, а потом со смехом, как будто увидел что-то смешное и даже непристойное, покачивая головой бросает в сторону:
- Ну, суки, ах сукины сыны! Ну давай, давай, брат!
Он не спеша берёт винтовку и вдруг открывает огонь. Стреляет уверенно, с маленькими паузами и быстро меняет обойму. Через пару минут повстанцы на баррикаде не могут скрыть радости: за танком шло десять немцев, Гриша положил на месте восемь и одного ранил. С восьмидесяти с лишком метров. При том, что оружие Гриши казалось польским повстанцам едва ли не таким же странным, как и он сам: бог знает откуда взятый немецкий "Маузер" со спиленной мушкой и обрезанным стволом. Танк продвигается вперёд.
И тут со стороны руин Большого театра выходят эсэсовцы и начинают сгонять толпы людей. Эсесовцев немного, но, надёжно укрывшись за спинами жителей окрестных домов, они медленно идут к баррикаде. Люди тоже идут не прячась: ну не станут же повстанцы стрелять по своим! Наконец со стороны ратуши ударил пулемёт.
( люди кидаются врассыпную )ДополненоО появлении красноармейца Гриши среди повстанцев вспоминает его первый командир Тадеуш Гарлиньский "Белт":
Минут за двадцать до условленного времени начала восстания штурмовая рота "Р-20", на базе которой позже был развёрнут отряд "Белт", под моим началом перешла в наступление на здание школы на улице Бароковой, где находился немецкий полевой госпиталь.
Немцы не дали застать себя в расплох и встретили нас сильным огнём. Повстанцы, не сумев занять здания школы, занимают дома по правой стороне улицы и обстреливают школу из окон и с балконов. В это время моё внимание привлекает молодой мужчина. Он стоит прямо в арке дома и, укрываясь за решёткой ворот, метко бьёт по окнам школы из карабина "Маузер",не давая немцам на втором этаже высунуться и не обращая при этом никакого внимания на сильный обстрел. После каждого выстрела громко ругается по-русски. Бело-красной повязки на рукаве у него нет. Один из жителей дома подбегает ко мне и говорит:
- Пан поручик, я этого штатского знаю! Арестуйте его - это украинец! Или власовец! Он пару дней тому назад под конвоем чемоданы со двора в школу переносил.
Подхожу к штатскому без повязки и строго говорю:
- Сдать оружие! Ты не повстанец.
- А я с вами пойду!
- Ты кто такой?
( Штатский встаёт по стойке )Мне всё больше хочется рассказывать не только о событиях Варшавского восстания и его причинах, обо всём том, что известно по воспоминаниям, журнальным статьям и самым разным и противоречивым свидетельствам. Хочется ещё рассказывать о его людях - бойцах самых разных национальностей, профессий и убеждений.
Я понимаю, что Красноармеец Гриша из АК или советские пограничники с баррикад AL в Старом Городе - вовсе не типичные солдаты восстания. Но начать хочется именно с русского солдата.