|
|
Пишет oper_1974 (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} oper_1974)@ 2014-03-30 15:57:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Когда Днепр кипел кровью.
…В сентябре 1943-го, в составе 24-го полка 10-й воздушно-десантной дивизии выходя к берегу Днепра, тогда еще 19-летний сержант Алексей Николаев даже не представлял, что вскоре с этой великой рекой будет связана его жизнь. Героическое форсирование Днепра стало его первым боевым крещением. До первых залпов Великой Отечественной войны в Мордовии он выращивал хлеб, водил трактора и машины и даже не представлял, что судьба его забросит так далеко от родного села Полое.
В этом селе он стал самым младшим, восьмым ребенком в обычной крестьянской семье. Повзрослев, старшие братья садились за руль колхозных тракторов и грузовиков. Вслед за ними годков с 15 и Леша подружился с этой техникой. А когда грянула война, он в 17 лет и вовсе остался единственным мужичком в колхозной бригаде. Но недолго пришлось ему проходить в роли "первого парня на деревне". В 42-м получил повестку и отправился учиться в школу младших командиров воздушных десантников в город Дмитров Московской области.
- После этой школы меня в качестве командира отделения направили в 10-ю гвардейскую воздушно-десантную дивизию, которая после жестоких боев как раз проходила переформирование под Харьковом, - рассказывает Алексей Яковлевич Николаев. – В начале сентября 43-го поступил приказ: выдвинуться пешим маршем к берегу Днепра, под Верхнеднепровск. Заняли мы позиции возле села Мишурин Рог.
И 25 сентября поступил приказ: нашему полку в качестве авангарда дивизии приступить к форсированию, занять позиции на правом берегу и удержать их до подхода основных сил. Лодок, плотов катастрофически не хватало. Хорошо, в моем отделении все умели плавать. Переправляться решили после 22 часов вплавь, изолировав от воды боезапасы в вещмешках. Чтобы переправить через Днепр тяжелые пулеметы «Максим», сделали плотики из досок. Немцы быстро засекли нашу группу. Открыли огонь из пушек, пулеметов.
Вокруг меня Днепр кипел от взрывов и крови. Ох, много моих боевых товарищей так и не смогли добраться до берега. Но, странное дело, страха в такой обстановке не чувствуешь – плывешь словно на автомате, хочешь лишь быстрее добраться до немецкой гадины. Нам повезло: с пятачка, на который мы высадились, фрицев выбили огнем артиллерии. Мы смогли отжать свою насквозь мокрую амуницию и окопаться. За эту операцию я получил свою самую первую и самую дорогую награду – медаль "За боевые заслуги".
Гитлеровцы очухались к четырем утра, пойдя в атаку. Но наши доблестные десантники не только отразили штурм, но и перешли в контрнаступление, выбив обескураженных фрицев с их линии обороны. Как вспоминает Николаев, траншеи их были капитальные, со множеством пулеметных гнезд и блиндажей.
Держали их всеми силами, пока ночью через Днепр переправлялись остальные части дивизии. А потом, при поддержке артиллерии, отшвырнули врага от Днепра километров на 10, освободив села Анновка, Днепровская Каменка. Таким же стремительным маршем часть дошла до Кривого Рога, где увязла в обороне врага на долгих четыре месяца. И из этого противостояния Николаеву в память навеки врезался один эпизод, в котором дело вообще обошлось… без единого выстрела.
- Спасти жизни однополчан можно личным героизмом, бросившись под пули врага. А мне под Кривым Рогом повезло уберечь многих товарищей бдительностью, - усмехаясь, вспоминает Алексей Яковлевич. – Прямо у передовой окопались три наших батальона. В один из дней командир полка вызвал меня и приказал доставить в эти блиндажи донесение.
Поехали мы с дедом, который на старой кляче подвозил на передовую продукты. Стали в рассветных сумерках на опушке леса, я с пакетом подбегаю к землянке. Только взялся за ручку двери, слышу внутри… немецкую речь! Судорожно соображаю: у нас на двоих с дедом один ППШ, ни одной гранаты. А тут ездовой кричит: "Ну что ты там копаешься?!". Фрицы в землянке, услышав, притихли. Вмиг понимаю: важнее, чем положить пару этих гадов и погибнуть самому, предупредить наших о захвате позиций…
Комполка сначала не поверил моему донесению, обещал трибунал за невыполнение приказа. Но разведгруппу послал. Она и подтвердила: ночью немцы не только втихаря вырезали наш авангард, но и значительной группировкой перешли линию фронта. Стволами немецких пушек был утыкан весь тот лесок… Дивизия срочно бросила все силы в атаку и выбила врага.
А вскоре, в ходе боев под Вознесенском Одесской области, Николаев получил тяжелое ранение. Обнаружив их группу пулеметчиков по широким защитным плоскостям "Максимов", немцы накрыли их минометным огнем. Одним осколком Алексею разворотило бедро.
Ногу собрали, спасли в госпитале. Но когда уже его собирались выписывать, в той же ноге обнаружился второй, блуждающий осколок. Снова - операция, долгое выздоровление. Как ни просился он на передовую, в родную дивизию, его направили в Харьковское пехотное училище.
Выпустили его лейтенантом, да вот залпы Победы к тому времени отгремели… Если бы не хрущевское сокращение Советской Армии, Алексею Николаеву была уготована долгая и славная судьба офицера. А так, вдоволь помотавшись по гарнизонам Германии и Союза, в 1961-м он оказался с женой, дочкой в Кировабаде демобилизованным перед лицом полной неизвестности. И в этой ситуации один хороший товарищ-полковник предложил переехать в Днепропетровск. Вспомнил Николаев о кипящих от взрывов и крови волнах Днепра и понял, что это - судьба.
- В теперь уже родном для меня Днепропетровске я вернулся к делу, с которого и начиналась моя взрослая жизнь - водительству, - говорит юбиляр. - Работал замдиректором автобазы "скорой помощи", завгаром завода прессов. С 1975 года возглавлял совет ветеранов нашей 10-й гвардейской дивизии. Тогда из ее ветеранов в Днепропетровске жило 35 человек. А сегодня, кроме меня, в живых - лишь один гвардеец. Я счастливый человек. Раньше и не представлял, что доживу в ясном уме до 90 лет. И мечтаю сейчас только о мире в нашей общей и любимой Украине.
…В сентябре 1943-го, в составе 24-го полка 10-й воздушно-десантной дивизии выходя к берегу Днепра, тогда еще 19-летний сержант Алексей Николаев даже не представлял, что вскоре с этой великой рекой будет связана его жизнь. Героическое форсирование Днепра стало его первым боевым крещением. До первых залпов Великой Отечественной войны в Мордовии он выращивал хлеб, водил трактора и машины и даже не представлял, что судьба его забросит так далеко от родного села Полое.
В этом селе он стал самым младшим, восьмым ребенком в обычной крестьянской семье. Повзрослев, старшие братья садились за руль колхозных тракторов и грузовиков. Вслед за ними годков с 15 и Леша подружился с этой техникой. А когда грянула война, он в 17 лет и вовсе остался единственным мужичком в колхозной бригаде. Но недолго пришлось ему проходить в роли "первого парня на деревне". В 42-м получил повестку и отправился учиться в школу младших командиров воздушных десантников в город Дмитров Московской области.
- После этой школы меня в качестве командира отделения направили в 10-ю гвардейскую воздушно-десантную дивизию, которая после жестоких боев как раз проходила переформирование под Харьковом, - рассказывает Алексей Яковлевич Николаев. – В начале сентября 43-го поступил приказ: выдвинуться пешим маршем к берегу Днепра, под Верхнеднепровск. Заняли мы позиции возле села Мишурин Рог.
И 25 сентября поступил приказ: нашему полку в качестве авангарда дивизии приступить к форсированию, занять позиции на правом берегу и удержать их до подхода основных сил. Лодок, плотов катастрофически не хватало. Хорошо, в моем отделении все умели плавать. Переправляться решили после 22 часов вплавь, изолировав от воды боезапасы в вещмешках. Чтобы переправить через Днепр тяжелые пулеметы «Максим», сделали плотики из досок. Немцы быстро засекли нашу группу. Открыли огонь из пушек, пулеметов.
Вокруг меня Днепр кипел от взрывов и крови. Ох, много моих боевых товарищей так и не смогли добраться до берега. Но, странное дело, страха в такой обстановке не чувствуешь – плывешь словно на автомате, хочешь лишь быстрее добраться до немецкой гадины. Нам повезло: с пятачка, на который мы высадились, фрицев выбили огнем артиллерии. Мы смогли отжать свою насквозь мокрую амуницию и окопаться. За эту операцию я получил свою самую первую и самую дорогую награду – медаль "За боевые заслуги".
Гитлеровцы очухались к четырем утра, пойдя в атаку. Но наши доблестные десантники не только отразили штурм, но и перешли в контрнаступление, выбив обескураженных фрицев с их линии обороны. Как вспоминает Николаев, траншеи их были капитальные, со множеством пулеметных гнезд и блиндажей.
Держали их всеми силами, пока ночью через Днепр переправлялись остальные части дивизии. А потом, при поддержке артиллерии, отшвырнули врага от Днепра километров на 10, освободив села Анновка, Днепровская Каменка. Таким же стремительным маршем часть дошла до Кривого Рога, где увязла в обороне врага на долгих четыре месяца. И из этого противостояния Николаеву в память навеки врезался один эпизод, в котором дело вообще обошлось… без единого выстрела.
- Спасти жизни однополчан можно личным героизмом, бросившись под пули врага. А мне под Кривым Рогом повезло уберечь многих товарищей бдительностью, - усмехаясь, вспоминает Алексей Яковлевич. – Прямо у передовой окопались три наших батальона. В один из дней командир полка вызвал меня и приказал доставить в эти блиндажи донесение.
Поехали мы с дедом, который на старой кляче подвозил на передовую продукты. Стали в рассветных сумерках на опушке леса, я с пакетом подбегаю к землянке. Только взялся за ручку двери, слышу внутри… немецкую речь! Судорожно соображаю: у нас на двоих с дедом один ППШ, ни одной гранаты. А тут ездовой кричит: "Ну что ты там копаешься?!". Фрицы в землянке, услышав, притихли. Вмиг понимаю: важнее, чем положить пару этих гадов и погибнуть самому, предупредить наших о захвате позиций…
Комполка сначала не поверил моему донесению, обещал трибунал за невыполнение приказа. Но разведгруппу послал. Она и подтвердила: ночью немцы не только втихаря вырезали наш авангард, но и значительной группировкой перешли линию фронта. Стволами немецких пушек был утыкан весь тот лесок… Дивизия срочно бросила все силы в атаку и выбила врага.
А вскоре, в ходе боев под Вознесенском Одесской области, Николаев получил тяжелое ранение. Обнаружив их группу пулеметчиков по широким защитным плоскостям "Максимов", немцы накрыли их минометным огнем. Одним осколком Алексею разворотило бедро.
Ногу собрали, спасли в госпитале. Но когда уже его собирались выписывать, в той же ноге обнаружился второй, блуждающий осколок. Снова - операция, долгое выздоровление. Как ни просился он на передовую, в родную дивизию, его направили в Харьковское пехотное училище.
Выпустили его лейтенантом, да вот залпы Победы к тому времени отгремели… Если бы не хрущевское сокращение Советской Армии, Алексею Николаеву была уготована долгая и славная судьба офицера. А так, вдоволь помотавшись по гарнизонам Германии и Союза, в 1961-м он оказался с женой, дочкой в Кировабаде демобилизованным перед лицом полной неизвестности. И в этой ситуации один хороший товарищ-полковник предложил переехать в Днепропетровск. Вспомнил Николаев о кипящих от взрывов и крови волнах Днепра и понял, что это - судьба.
- В теперь уже родном для меня Днепропетровске я вернулся к делу, с которого и начиналась моя взрослая жизнь - водительству, - говорит юбиляр. - Работал замдиректором автобазы "скорой помощи", завгаром завода прессов. С 1975 года возглавлял совет ветеранов нашей 10-й гвардейской дивизии. Тогда из ее ветеранов в Днепропетровске жило 35 человек. А сегодня, кроме меня, в живых - лишь один гвардеец. Я счастливый человек. Раньше и не представлял, что доживу в ясном уме до 90 лет. И мечтаю сейчас только о мире в нашей общей и любимой Украине.
