Рыба. Наполовину.


***

на первом этаже – маленькая белая кошка,
на последнем – маленькая непонятного цвета злая дворняжка.
Машечка, Манечка, посиди, полежи манёшко –
полный дом лучины еще, на сто лет – блесток, на века – пряжи.
кошка с полудни вчера застыла столбом,
дворняжка свернулась, уткнувшись в хвост..
с лицевой стороны – золотом, с изнаночной - серебром
через Оку, через великую Клязьму возводят (уже вот-вот) мост.
башенный кран спускает стропы пустые вниз,
разноцветные тени на белом забегали потолке..
«высшая цель – построение коммунизма»
написано на спичечном коробке.


***

остаток недельный не сходится,
но курица с каждым днем все больше напоминает птицу.
минуты пробегают голыми, как хиповые модницы,
на губах остается вкус пустырника и медуницы.
во рву густеет трава, не берет радио и телевизор,
трое в тазу знают, что не увидят земли, но и не идут ко дну,
не даром у каждого из них чистый мизэр.
и звезда, то голубым, то красным, сияет во лбу.
но оказывается даже не маяком, а трубой завода.
у самого начала реки обрывается мост,
и толпы людей уже перешли по нему, не прерывая праздничного хоровода.
и, говорят, туннель еще есть - из Сарова сразу же в Лос-Аламос.


***


Дашка Тимофеева в прошлой жизни была крысой
так братец ее говорил, снова вон, все печеньки сожрала в буфете..
сам-то он, Петька почему-то всегда ходил лысый,
зачморили его в стройбате, там и повесился в туалете.
Дашка третий раз замужем, первых двух за воровство посадили.
а этот с длинным носом уродец чипсы отобрал у Валькиного Славки намедни
та же (не будь продавщица) крысиного яда за слезы кровные крокодильи
в пиво мерзавцу добавила, как показали соседи.
когда менты опрашивали всех, кто чего знает.
хотя многие и соглашались, что поможет тут только кол осиновый,
но своя рубаха, да домик с краю..
а когда к скорой несли (Сашка шепнул), вражину,
то ли трубка с носилок свесилась, а то ли хвост крысиный.


***


гетры сползают с тонкой кости
голоса тихие растекаются по плоскому небу
где ты собирала камешки что у тебя в горсти
каждой белочке по потребе

всякому чертику по черпаку
по чертежу старому переправить божеские наделы
так как видали по видаку
на самолеты и самострелы

выбрать все звездочки на румяной горке
вострыми коготками наподдевать
пока еще лежит пирожок на полке
успеешь порадоваться еще погоревать


***


с того края где уже закончился дождь
взмыленный конь привязан к столбу стоит
рядом седок ездок за голенищем нож
а радуги нет и пейзажа печален вид
но кто-то пытается с той стороны все ж
как папа Карло или Алладин Айболит

прыгает на одной ноге
слизывает сажу с блинов
на плоту пятибревенном по Чатанге
выплывает из изумрудных снов
как сладкий на вкус фосген
поверху и внутри голов

третий день конь у столба дрожит
с шеи капает в грязь янтарь
как не холил не дорожил
так теперь вон лежит тварь
на тонкие нити жил
разобранный как букварь

зарастает будто иглами под окном
говорят все пойдет под слом
под сироп малиновый под Содом


***


обогнул мыс горн
на жестянном барабане
на веревочке сани
на шее архаровый рог

маленькие солдатики в ряд становились
сто лет не женились
не мылись

первый был на веревочке
второй без порток
первого снесла перепелочка
на левой ноге второго беленький был чулок.

на корме стояли
словно пеньки с глазами
за мысом пересели на сани

дальше не помнит он
то ли в Австралии то ль в Гватемале
каждый себе чемпион
до звонка отмотали

барабан объявился в Китае
на железнодорожном вокзале
на нем полицеский слон
на сколько то букв непонятных послали

плюс оглушил гудок
отлежался на обратном пути и левый и правый бог
и сколько ж ждал теремок
и солнышко
и как оказалось сынок


***


в маршрутке номер 66
дед старый в пиджачке с орденами
клюкой по головам стучал, искал, где сесть,
но места ему не уступали.
сжалился таки один паренек,
получив второй раз по затылку палкой.
и успокоился вроде бы старичок,
маленький такой, со стороны очень жалко.
вышел в щербинках да пошел домой сутулясь,
выпил чекушечку за благое дело
и долго еще сидел, в окно щурясь..
когда паренька мертвое тело
с час уже на сиреневом лежало диване,
и пятерых с той маршрутки охаживали по очереди в Кащенко.
он видел, как в широкие садится сани,
по белой дороге мчится.. и встречает его лейтенант, в 42-м без вестей пропавший,
Серега Пащенко
весь в белом.


***


И в рыбе, и в птице, и в овоще каком – в каждом зерно есть – говорил Фуга. Резинка на указательном пальце моем вздрагивала, соглашаясь, и из мутных вод доставал я подлещика, чехонь или малого ершика..

2-го августа раскусил я его.
было темно.
с самого утра нечего невидно.
время единственное что ликвидно.
даже если течение выносит вместо бутылки пробку –
читаешь – Инкерман, чешешь лоб, ум
заходит, язык гоняет букву,
наливаются тыквы..
зерно оказывается слишком соленым.

Фуга не вернулся со второй ходки. Пришло письмо, дескать, заболел, умер. Резинка на указательном пальце до сих пор, подойдешь к реке – вздрагивает.

все равно, что пьешь – чай ли, водку,
сладкая карамелька наверняка в каком-то осталась кармане.
и вот когда она встает поперек глотки
пытаешься позвонить, и – не доступен, занят
или вообще не существует такой номер.
серебрится в розовой пене невозможное ее тело..
рот, нос, уши – довер-
ху, до последнего предела –
стопроцентная влажность.

Вдруг, это всегда – вдруг! - почувствуешь - говорил он - на языке - продерет сразу! раскусишь и – поплывешь средь изумрудных долин, ничего, никого не касаясь..
Улыбаясь, наворачивал ушицу я за обе щеки, слева – кусты, справа – река, впереди – вечность, в руке – ложка..

каравай-каравай кого хочешь с собою в рай?
погоди подуди погуляй
май лавли бэйби майн либе кляйне
объявлена уже посадка на лайнер
пристегните ремни май-
на ступают медленно кистеперые из темных глубин
там где во тьму переходит ультрамарин
рыбы


***


желтый кролик не отвечает,
белый - весь день спит.
белочка, ты вернешься к чаю?
из окна так прекрасен вид!

вон уж мелькает через дорогу
черный кролик
за ним - змея,
удод.
потравим тварей немного
поменяем роли:
земля - воздух.
род
войск стратегический,
над кнопкой рука дрожит..
методом акробатическим
камень за душу вшит.
вот уж через все небо -
белый медведь,
единорог,
а птиц
не видно..

требу
ется администратор, сеть
под 100 машин, прог
рам.1С на 3 юр.лиц.

серый - похож на буша,
синий - на баклажан.
белочка, кролики это ужас.
кажется, я пропал.


***


Сашка не выжил, хотя трепыхался долго,
глаза вскипели уже, грудь горела..
он висел на одной руке под небом, как колокол,
звуком исходящим из земного предела.

как запылало, никто не видел.
кругом была ночь, и туман под утро,
сквозь который со стороны кафешки "лидер"
и занялся рассвет, то бишь сашкин дом причудливый.

сделанный из песочного цвета мягкого дерева,
что привез он сам из мест неведомых.
в жару прохладно в нем, в зиму тепло без нагрева.
и запах внутри солнечный, легкий, медовый.

над крышей заместо флюгера фигурка зверька хвостатого,
что зеленым глазом по ночам подмигивал.
вцепившись в громоотвод этот и висел он, сгорая, числа 13-того,
как раз цска тогда проиграл в евролиге.

в реанимации пять раз уходил по другую сторону.
то ли искал, то ли ждал кого-то.
пожарище до сих пор стороной облетают даже вороны,
а Сашка так и считают, кто демоном, кто идиотом.


***


шарил старик по лавке,
по травке гулял ветер.
третий мой голубок светел,
пепел ожидает себе прибавки.
шавки окрест разлаялись,
маялись по углам голодными.
поводыри собирались в стаи,
к маю добрались до Гродно.
модный поводок не удержат руки,
от Луки пролистал, сжег от Матфея.
сея вечное, уходишь на круги,
други мои верные, Иван, Емеля.


***


восемь было праздников,
к осени скопилось еще на пару.
в воскресенье опять по поллитре вмазали,
тяжело стало сдавать тару.
слева пустые ведра, справа початые бутылки.
да краснота по шершавой роже.
когда влево накреняются вдруг носилки,
сначала слетает "сука", а следом - "боже".
труху собирали до вторника,
со среды навзничь лежали.
пробовал в дворники,
пришлось устроится в твари.



***



синтаксис постоянно путается
запятые запятнаны заиканием
многоточки в нулину сточеные - рвутся
на двух
на трех выбивает дух
манечка ты моя мания

на востоке когда восходит не видно
с запада под зад задувает
верх или низ? - или ликвиднее
ворону
доверить корону?
мания ты моя маня

место на насест просится
простынь отметена наотмашь
вытащи ты мою занозицу
до семи
осени
слышишь Маш?