В некотором роде преступления (я имею в виду страшные, патологические, «чикатилистые» вещи) предотвратить невозможно. Ими движет иррациональная метафизика подлинного зла, которое столь органично для самого бытия, что всякая насильственная коррекция подобного природного процесса может обернуться злом куда бóльшим. Есть благоглупая идея об экзистенциальной или моральной связи преступления и наказания. Но в мире, в котором живет преступник, подобные логические связи не работают. Признаться, они не так хорошо работают и в мире обычных людей.

Русская история и русская жизнь — это про «все дозволено», про «право имею», лицемерно завуалированное под скрепостную готтентотскую мораль. Русский человек в душе ницшеанец. Только классово пораженный. Знает он, что все дозволено. Но знает и то, что не всякому, а смотря кому. Оттого преступление его превращается в зловещий волевой акт самоутверждения и манифестацию зла.

Симптоматично, что идея, якобы овладевшая обществом после убийства девочки (конечно, не овладевшая, а вброшенная спецслужбистами), сама словно бы вышла из русской литературы. Этот кошмарный тоталитарный механизм — государство, хочет сейчас укрепить себя, вновь легализуя и утверждая свое право на насилие, апеллируя к той самой «слезинке ребенка», о которой я писала когда-то — «Из слезинки ребенка можно приготовить все. От маленькой пули до атомной бомбы.»

Читать полностью — https://newizv.ru/comment/alina-vituhnovskaya/12-10-2019/vozvraschenie-smertnoy-kazni-budet-shagom-v-proklyatoe-proshloe

Алина Витухновская