| Горы и мосты |
[14 Aug 2002|12:22pm] |
Как слог найти, чтоб описать прогулку? Ты совпадаешь с самим собой, стоя на светофоре. Мимо разбегаются в разные стороны парижские улицы - они размножаются пучками, вокруг активно волнуется пространство. Главное не попадает в реестр впечатлений, проходит мимо, главное - это состояние, на которое и работает окружающая атмосферность.
Витя рассказал мне перед отъездом физическую теорию, согласно которой материя есть не мы и не предметы вокруг нас, но столбы воздуха, огибающие нас и прочие объекты. Именно они наиболее сильны энергетически, метафизически и тд.
Нечто подобное чувствуешь в больших городах, главное не поддаётся переводу, это же как со стихами. Слайды слюдятся один за другим, уже более не складывясь в единую картину.
Помнится у анле был пост про презервативы, неожиданно валяющиеся на асфальте. Это оказывается очень важным - описать мусор, который валяется у тебя под ногами, от прокладок до чайных пакетиков и огромное количество собачьего дерьма, затаившегося в опавших листьях. Ну, и билетики в метро, конечно.
А ты и сам производишь массу мусора, рассыпаешь по дорогам пепел... Обратил внимание, что радуюсь, наполнив очередной пакет с отходами, коробками от еды и обертками, потому что производство мусора и есть способ врастания в это место. То есть, и через мусор тоже.
Сначала Славка уезжал в Кёльн, теперь, вот, вчера приехал, и мы весь день гуляли, познакомил его с Ольгой Платоновой и мы через весь город пошли к Пер-Лашез, но пока шли - кладбище закрылось. Зато поблизости снова показывали кино под открытым небом: устроители пытаются соблюдать связи между фильмом (и запечатленными в нём частями Парижа) и местами его показа. Сидели и наблюдали, как собирается, выпивает и закусывает, публика. Видел афишу выставки Шагала, посетить которую я, скорее всего, не смогу: завтра едем в Бордо.
Ольга показала нам странную столовку на углу возле Бобура, самое дешевое в Париже заведение, где любое блюдо (точнее, экспресс-меню) стоит пять евро, сколько бы вы себе не накладывали. Оно под землей, и там прохладно.
Народ активно пишет о новоднениях и бесчинствах природы, а в Париже разлита такая безмятежность... Всё движется плавно и размеренно, многие заведения, кафе и магазины, закрыты. Народ толчётся только на туристических пятачках. Возле Бобура выступают китайцы.
Я зашёл в Бобур в поисках альбома Балтуса и альбома Джойс Теннисон, на которую меня подсадила ратри. Но ни того, ни другого нет нигде, сколько я не смотрю. Даже странно, особенно про Балтуса - великий и всё такое.
Из выставок мне понравилась экспозиция, посвящённая фигуративной живописи, открывавшаяся женщинами Пикабиа и Бюффе. "Музей без музея", открытая на последнем этаже (пустые клетушки самых разных пространств) правильна по посылу, но дико выхолощена и скучна.
Здесь, конечно же, самая лучшая коллекция классики и интересно видеть, как она перемещается по стенам и перегруппировывается. Теперь, вот, я не нашёл Шагала, стало больше дизайна и фигуративности, единственную картину Ротко задвинули из главного коридора в простеночек, туда же втиснули единственного Убака, единственного Балтуса.
Город оказывается освоен, когда в музеи ты ходишь не основную экспозицию посмотреть, но на временные выставки поворчать.
Потом пил пиво в пабе, глазел на бритую молодёжь, пошёл по Муффтар на встречу к Могутову и Неделю, которые, как всегда, сидят на террасе кафе Лия и говорят о Сталине.
|
|