| [ |
mood |
| |
От пельменей жажда сильнее, чем от рыбы и даже селедки |
] |
| [ |
music |
| |
"Моя прекрасная няня" |
] |
Ох, я ведь совсем не это хотел написать... Но мысль повела текст куда-то в иную сторону. В непредсказуемое. Теперь вдогон. Составив план, чтобы соответствовать. А всего-то хотел записать наблюдение: если встаёшь рано, а впереди длинный день, вся протяжённость которого обозрима и будто бы у тебя в руках, возникает свобода выбора, только тогда и возникает: ты знаешь, что в любой момент можешь залезть в кровать и немного соснуть, потому что спать хочется почти всегда (февраль, авитаминоз, короткий световой день, творожащая тревожащая слякоть) и только в твоих силах отложить самое сладкое, что есть. Сон видится мне как пирожное бизе, как кусок торта "Полёт" (что я давно не видел его в продаже, кстати), как отсроченное наслаждение. Это только в моей власти - вставать рано или не вставать. Но я встаю, мне нравится это усилие и нравится обладать свободой воли, решать отложить сон в течении долгого дня. День ползёт медленной баржей, груженной лесом, потом ускоряется, и ты снова, который раз проскакиваешь время для нормального отхода ко сну.
Вот и текст ускоряется и торопиться отклониться в сторону. А я ведь план написал. Но логика берёт своё. Логика и есть жизнь текста. Я хотел продолжить мысль про правду как основу формулирования. Формулировать - значит находить правду и похожесть. Формулирование - это нахождение прозрачных метафор. Полного тождества быть не может, да оно и не нужно. Но что привлекает нас в хороших стихах? Скажем, у Мандельштама? Точные уколы совпадений, того, что он нашёл и того, что живёт в нас, метафоры застревают в сознании как косточки клубники в недрах старого зуба. Мгновенные уколы, возникающие на пересечении фонетики и прагматики, семантической вычуры. Может ли метафора быть правдой? В том-то и едло,что нет: её же невозможно продолжить. Хотя, с другой стороны, может быть оттого что её невозможно продолжить она и оказывается правдой? Ведь правда ситуационна и летуча, она конечна, обозрима...
Между состоянием и значением водки или воды я выбираю состояние водки. Мои метафоры не есть вода, они чреваты похмельем. Читатели знают... Однако, формулирование претендует на точность. Поэтому метафоры должны быть невидимыми, прозрачными, растворяться внутри зоны статики и покоя. Этакий перевод с внутреннего языка-без-языка на общеупотребительный. Тот, что мы формируем сообща - например, в этом дневнике, от которого все хорошо знают, что ждать. Любой дневник ожидаем, он сам себе и дискурс и жанр. Со своей памятью и жанровым каноном. Дискурсивность - вот что заставляет нас писать так, а не иначе. Всегда интересно её сформулировать уже после того как она сама себя сформировала. Хотя вот нужно ли? Простое любопытство - попытаться увидеть себя со стороны, понять как ты выглядишь. Кстати, как ты выглядишь? Как я выгляжу?
Дискурсивность как про-явление, визуализация. Дневник позволяет делать твою жизнь видимой. Причем, во всех смыслах. Полнота невозможна, непереносима да и не нужна, это даже не для Джойса задача. Возможны сгустки. Я же говорил - стихи... Уплотнения, тромбы. Сгущения, да. Я начинал писать этот постинг вернувшисьиз магазина, потом поел, включил телевизор, вот только что позвонила Инна. Жизнь вывернула куда-то в иное направление... Текст всегда медленнее жизни. Медленнее и короче. Я решил выкидывать мешки из ""Рамстора", у меня их уже так много... целый ящик... Обычно я использую их для мусора. Но мусор медленнее жизни, а в магазин ты ходишь достаточно часто. А просто так их выкидывать совесть не позволяет. Когда ты их приносишь, они такие новые, немятые, терпко пахнущие пластмассой... Нет, надо выкидывать, комкать и выкидывать. Банку из-под помидоров в собственном соку. Они мне нравятся. В прошлый раз купил резанные помидоры, использовал вместо томатной пасты при приготовлении овощного рагу. Второй раз такие банки уже не покупают. А я сегодня снова купил. А помидоры оказались уже не резанными. Можно сказать - бонус, а я снова был недоволен, так как не то, что ждал. Резанных помидоров было много, а цельных - всего несколько штук. Плюс, соус, конечно, но соус более похожий на пасту, чем на сок. И я снова отвлекаюсь на аську, в которой Оля и Дарья. По телевизору - реклама.
Когда телефон лежит перед тобой, он звонит куда реже, когда спрятан в карман пальто или забыт в сумке. А ещё мне нравится платить по счетам. Причем в буквальном смысле. Когда я нахожу в почтовом ящике счета, мне становится интереснее жить. Ещё одна форма материализации твоей жизни - свидетельство того, что ты живёшь, жил. Жёг свет, говорил по телефону, спускал воду в унитазе. Мне не жалко ни времени, ни денег, ведь нужно идти в сберкассу или на почту (почему-то в сберкассу люблю ходить, а почта меня напрягает) и я делаю это с готовностью. Я не замечаю потраченных денег. Меня не волнует постоянное подражание коммунальных услуг. Я знаю, что так надо. И ещё. Мне кажется, что люди выбирают телефонную компанию исходя из каких-то своих внутренних свойств и качеств. Люди делятся не только на собачатников и кошатников, потребителей кофе или чая, пепси или коки, но и на тех, кто сидит на МТС, на Мегафоне или на Би-лайне. Кажется, не зная твоего провайдера, по твоему внешнему виду и повадкам можно угодать. Или я не прав? А в телевизоре Гришковеу на СТС. Тоже ведь пытается формулировать общее. Но Гришковец не прозрачен. Инонация мешает. Замусоривает. Снижает.
Действительно, интересно - как я выгляжу сам для себя. Когда пишу всё это. Я вижу себя как скучного, немного (много, много) занудного человека, умеющего в бытовом мусоре находить какой-то смысл. Типа, вот человеку важно сопрягать высокое и низкое, хотя что такое высокое? Что низкое? Я думаю, что меня интересно читать людям определенного свойства - тем, кому интересно ковыряться в себе. Для таких мои ковыряния (а ни на что иное я не способен) - хорошее подспорье и уверение в собственной правоте. Ведь мы все имеем право на внимание к своей собственной персоне. Только мне вот сейчас показалось (поймал себя на мысли), что это не от большой любви к себе, да? Тот, кто себя любит в себе ковыряться не станет, примет себя целиком, красоту-то такую, как не принять. Хотя, скорее всего, тот, кто любит себя - это, скорее всего, фигура речи, бессмвсленная и условная как отечественный сериал. Как сериал отечественного разлива.
|