| [ |
mood |
| |
В одном купе с артистом Никоненко |
] |
| [ |
music |
| |
перестук колес |
] |
Я хотел уточнить, зафиксировать в своем дневнике, когда наступит весна, но весна так и не наступила, придавленная летом как пустым стаканом, она ушла, не начавшись. То есть, лето тоже всё ещё не наступило, или наступило всё-таки? День на день не приходится: то кажется, что пойманы этой неделимостью, а то возникает ощущение, что никакого лета нет, его отменили, заменив каким-то безвкусным пузырем. Ну а пока ты ждешь, что лето устаканится, оно уже и пройдет, не начавшись, сверкнув на паре поворотов душными вечерами и парочкой невозможно жарких дней. Ну какое лето, в самом деле, если я садился в поезд под холодным осенним дождем, только пара из рта не хватает? Ну какое лето, если только одежда знает о перемене участи?
Лето и весна соотносятся как пиво и водка, лето оно же без оттенков и полутонов, тогда как весна цветет и пахнет, сбегая по лесенке соответствий вверх или вниз. Лето, если оно всё-таки, наступает, тоталитарно, неизбывно – ровно на короткий срок себе уготованный. Весна – постель, пастель и неожиданная радостная прыгучесть, поднимающаяся из глубины твоих веков. Лето потеряет плотность и станет многослойным только потом, чуть спустя, когда поднимутся полевые травы во весь свой человеческий рост и загудят симфоническим оркестром для наших аллергически настроенных носов. А пока это даже не лето, это даже не весна, которую проглотили не прожевав, чисто по-календарю, отдали дань формальности и снова в даль светлую. Возможно, лето оказывается легитимным в перспективе перемещения, ну там, отпуска, открытия купального сезона или чего-то в этом духе. Весна – вся ожидание, хочется распрямится и наделать глупостей. Может быть, эта весна не пошла в зачет потому что не распрямился, не наделал? А и не хотелось, всё шло своим чередом, стирая бока о понедельники и четверги. Четверга. Поэтому и «Мая», мая как жанра (с пивом на бульварах, с прогулками по набережным, долгих парных, едва ли не белых, белёсых вечеров, переходящих в ряженку утра) не случилось. Но и лета не случилось, вот что интересно. То есть, сразу после февраля погода впала в какую-то промежуточную мерехлюндию, кружила и топталась на одном месте, кучерявилась и кудревала, да вот ничего такого и не натоковала.
Хотя был сегодня один эпизод, полувзгляд, красочка, когда проснулся от жужжания за окном, это траву скашивают вокруг дома, вышел в магазин за газетами, а вокруг и около дурман скошенной травы, совсем как в деревне, чистый, сочный запах стеблей и прямых зеленых спин, в самом центре Сокола, в самом центре моего мира, запах-выпадание, забивающий ноздри воспоминанием о той весне, что могла бы быть, да вот не случилась.
Механическое жужжание накладывается на отдалённый шум Ленинградки и птичий гомон. Техно нах. А потом – собаки, второй день подряд, деловые собаки в метро, в твоем вагоне, такие деловые, собранные, как чекисты. А в метро собаки всегда вот такие деловые и собранные, сосредоточенные. Собака свою травку знает, но какая в метро травка? Явно потерялись, отстали от дома, от стада, но вид такой независимый – вид человека при деле. Обнажение приёма и напоминание нам всем, что даже если нас ждут дома – все мы немного потерянные и одинокие. Да и где он, этот дом?
Люся свела мою потерянность к минимуму. Зашёл к ней за инструктажем – на неделе лететь в Израиль, Люся развила бурную активность, перечисляя всё, чем так гордится земля обетованная. Даже дала свой бедекер, старый и разлетающийся на странички, так что буду теперь по нему ориентироваться.
|