| [ |
mood |
| |
Фрейд "Неудовлетворенность культтурой" |
] |
| [ |
music |
| |
Шостакович, второй виолончельный концерт |
] |
Дело в том, что пару лет назад я смотрел в Лувре выставку "Искусство как преступление", которая уже тогда показалась мне кураторской удачей. Потом я неоднократно обсуждал эту эпохальную экспозицию с художниками и искусствоведами, все сходились на том, что преступление - практически идеальная фигура, описывающая значимый творческий акт. Значимый с точки зрения нахождения новых, до селе не существовавших смыслов (для чего, собственно, и нужно искусство). Реальность (особенно последнего времени) показывает, что искусство - это всегда преступление, буквальное пре-ступление общепринятого, отступление и нарушение канона. А как вообще можно создать что-то новое, если не преступить границы существующего?
Творящий всегда преступник, творящий всегда один - накачивание интеллектуальных мускулов мирволит уединённости, даже если какие-то позиции и возникают и вырабатываются в диалоге, то доводить их до ума следует в тишине и сосредоточенности. Кто о чём, а я снова о "случае Лямпорта", очень уж травмировала меня массовая травля автора и его редактора в ЖЖ. Стал задумываться о причинах неадекватного гвалта, ведь Ефим описал достаточно очевидные моменты. Насколько он не прав в части, посвященной Марии Степановой, настолько верным оказался в первой части своего текста, посвященного упадку современной поэзии, современных поэтических нравов, когда в отсутствии читательского интереса критерии оказались полностью размыты и утрачены, отныне всё золото, что блестит. А если блестит оно громко да с вывертом (выкриком, выпердом), то тебя вполне могут зачислить в лидеры направления, поколения. Утрата критериев оборачивается полной невозможностью провалиться - ведь понятия дна более не существует. Впрочем, как и неба, куда следует стремиться тоже. Порывы возможны, но вот прорывы?
Впрочем, ленивая думка моя была не про поэзию, а про то отчего проклятья Лямпорту сыпались в массовом порядке. Ведь, повторюсь, Ефим говорил очевидные вещи. Более того, некоторая форсированность его тона призвана закамуфлировать банальность посылки: "Нью-йоркер" выдохся, а фашизм - не такая простая и примитивная идеология, как нам преподавали в средней школе. Я далек от конспирологических версий, мне бы не хотелось оскорблять "оппонентов" безапелляционными"на воре шапка горит" и "дураки любят собираться в стаи", не мой стиль. Хочу лишь разобраться в произошедшем, сформулировать своё отношение к тому, что было. Ведь я имею на это полное право, особенно после того, чего наслушался о себе в эти дни (обсуждению подверглись даже моя внешность и национальность, о которых люди судили по фотографиям и в меру своей испорченности). Тем более, после того как некоторые негодующие стали требовать от меня объяснений. Что ж, папы этого ответ помещаю в книжке.
Тезис, собственно, один, просто он дробится на составляющие. Самостоятельно мыслящий человек не позволяет себе массовых действий, они ему чужеродны по определению. Люди, не выносящие пре-ступления, таким образом, как бы расписываются в своей творческой несамостоятельности, в неверии самим себе - их возмущает нарушение конвенции только лишь потому, что сами они конвенцию не нарушают, движутся в фарватере общепринятых правил и даже думать не думают их нарушить, то есть создать нечто новое, принципиально выходящее за рамки. Ефим Лямпорт, конечно, не Василий Васильевич Розанов, но он хотя бы попытался вырваться из подмастерьев в мастера, за что и был умозрительно бит. Самая главная (чаще всего встречавшаяся) ему претензия обязательно отмечала отсутствие филологического образования и гинекологическое настоящее. Я не думаю, что филология априори делает всех талантливыми или имеющими право на высказывание, и никто так не думает, но предяву лепят. Впрочем, это отдельный вопрос - про образование и профессию, можно наскрести примеров в любую сторону, я сейчас не об этом.
Признанание собственной творческой несостоятельности может быть вызвано самыми разными причинами и я не психоаналитик, чтобы в вних ковыряться. Но, поразмыслив сегодня во время прогулки, я решил, что какими бы причинами не руководствовались подписанты (корпоративными, карьерными, благородными, компанейскими, тусовочными, обостренным чувством справедливости), в конечном счёте, мотивы эти не имеют никакого значения - для всех результат один и тот же: неверие в собственные творческие силы, когда важно быть одним из. Не зря Черчиль сказал о том, что патриотизм является последним прибежищем негодяев; чувство праведного гнева руководит людьми, которым нечего более представить, кроме означенного выше чувства. Ибо самым правильным ответом на филиппику негодяя было бы массовое написание шедевральных текстов. И даже не в смысле отповеди зарвавшемуся критикану, но выражением естественной потребности к пре-ступлению замшелых границ цехового обитания. Ведь шедевром, как известно, назывался квалификационный экзамен, после которого подмастерья могли называться мастерами.
Но написать поэтический шедевр сложно, а поставить свою подпись под коллективным воззванием проще простого.
Список подмастерьев здесь:http://grdash.livejournal.com/11404.html
|