| ГТГ. Основная экспозиция в Лаврушинском |
[21 Oct 2011|09:53pm] |
Собственно весь этот пост, как и культпоход на Мессину, затеян для того, чтобы вернуть долг одному своему замечательному юзеру, Рине Челканской-Куснеш, ака ![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo-lj.gif) barabulka@lj с «мистическими совпадениями» в чреде интересов.
Три года назад, после предыдущего визита в историческое здание ГТГ, я пообещал этой замечательной женщине, раз уж языки споткнулись об размеры картин Фёдора Васильева, обнародовать фотографию, на которой можно увидеть, что они действительно небольшие.
Что я теперь и делаю (обещанного три года ждут), переставая дёргаться о том, что «должокъ» на мне, ох, должок, ибо, Рина, честное слово, всё это время, как есть, помнил об обещании, просто путей-дорог к памятнику Третьякову не было.
Но, как говорится в одной грустной и совершенно несмешной книге, «заграница нам поможет», точнее, помогла уже, сподобив пробежаться заодно и по краткому, но выразительному курсу русского искусства, получить новые ощущения и впечатления.
Коллекция в Третьяковке замечательная, выше всяких похвал, героически содержится в хорошем [ярком и подсвеченном] состоянии (если не считать того, что примерно 1/10 картин не содержит этикеток и указателей, что странно представить в какой иной сокровищнице национальных шедевров, взять ли Д’Орсе или Уффици; всё ж таки, качественные и продуманные указатели – лицо хозяйствующих в музее субъектов, а когда некоторые холсты, скажем, Левитана или Коровина никак не обозначены, а у других работ по две, дублирующие друг друга таблички, причём ни та, ни другая ничего не рассказывают про «холст, масло», но тупо обозначают автора и наименование, начинаешь задумываться о соответствии чиновников институции занимаемым ими должностям), заставляя задуматься об особом пути России.
Тут, конечно, следует делить впечатление на два, ибо любые выводы непременно зависят от душевного склада зрителя вообще и конкретного настроения в частности.
Помнится, три года назад, после длительных и тщательно выстроенных поездок по Европам, в ГТГ меня поразило обилие невыразительных пейзажей и мелкоскопической жанровой живописи, залитых лаком и прирученных памятью (многочисленные учебники, монографии, перепечатки), а так же салоном, на фоне которых выделялись разве что Николай Ге, своим внутренним рембрандтовским светом, который, к сожалению, рассеялся на нынешней ретроспективе, а так же Врубель, дикостью своего циклопизма.
Прошло три года, Буратино вырос и пошёл в школу.
( программа средней школы )
|
|
