| Дневник читателя.Д. Мамин-Сибиряк ""От Урала до Москвы" |
[10 Mar 2012|01:52am] |
«- Ты опять в Расею, сказывают, сбираешься?»
Главная мысль этой книги Мамина-Сибиряка заключается в том, что Урал – особая, не совсем российская территория, вратами Рая, находящаяся между чахоточной Расеей и могучей Сибирью, порождающая особенные антропологические и социальные модели, типы и мутации.
«...Хохлы и туляки совсем отвыкли от тяжёлой крестьянской работы, особенно женщины…, а в Челябе крестьянские бабы работают, не разгибая спины…»
Вот и народы с народностями здесь свои, сложносочинённые, составные. «Татаришки» («…кистенем по боку и «кунчал головы…»), «чистые страмцы», подразделяющиеся на сылвенских и иренских, с которыми ещё Ермак воевал до Строгоновы, башкирцы, «полумифическое племя чудь, от которого воспоминанием остались только «чудские могилицы» да чудские копи» и много ещё кто.
Даже представители разных цехов и сословий развиваются тут как бы на особицу. И даже староверы, казалось бы, единые и неделимые, делятся на разные, между собой не пересекающиеся страты: «Одни австрицкого согласия, другие – беспоповщинцы, третьи – часовенные, потом: поморцы, хлысты, пахтеи…»
«Были тут и висимцы-кокурошники (прозвание раскольников Висимо-Шайтанского завода), и черновляне-обушники (жители Черноисточинского завода, которые известны тем, что слишком часто пускали в дело обух топора), и долгоспинники из Малых и Больших Галашек (между заводами Висимо-Шайтанским и Висимо-Уткинским; славятся, как «закоснелые» раскольники), и тагильцы-ершееды, и старозаводские раскольники (из Невьяновского завода), и разный пришлый народ с других уральских заводов – Верх-Нейвинского, Ревдинского, Каслинского и Верх-Исетского…»
( между Межевой Уткой и Кыновским заводом )
|
|
| Дневник читателя. М. Горький "По Стране Советов" |
[10 Mar 2012|06:31pm] |
Очерки, публиковавшиеся в журнале «Наши достижения» (1929) состоят из пяти частей, создаваемых Горьким в режиме блиц визита: мировая знаменитость жила тогда на Капри, а в СССР наведывалась , время от времени, вероятно, для подпитки впечатлениями.
Первый очень описывает турне по Закавказью (Баку – Тифлис, - Ереван – Сталинград), второй и четвёртый – колонии и детские дома, обречённые на счастливое будущее; третий – про Днепрострой; пятый – про Соловки, где исправление чужеродного элемента идёт с такой фантастической скоростью, что писатель выражает надежду на то, что лет этак через пять (то есть, в 1934 году) тюрьмы в Советской России исчезнут окончательно и бесповоротно.
Ну, а перековка шпионов, несогласных да оступившихся будет производиться на поселениях.
То есть, в лагерях.
Провидец.
Основной приём, используемый основателем соцреализма, для пущей очевидности и пропаганды советского образа жизни – сравнение того, что было и как стало: так, вся книга начинается с воспоминания Горького о первом посещении Баку и его промыслов ещё в XIX веке.
Инфернальные картины шума и лязга машин, вид перемазанных нефтью людей («нефть обладает наркотическими свойствами») обещают интересное и продолжение, несмотря на очевидность гипербол – А. Писемский, посетивший бакинские промыслы задолго до Пешкова никакого особенного ада не увидел.
Добычу нефти, чавкающей под ногами, видел, а ада так чтобы не очень.
( нулевая степень письма )
|
|