| Персонаж. Четвертый набросок |
[26 Feb 2013|05:23pm] |
Это лишь теперь кажется, что между театром и Санниковым нет ничего общего (крутые парни не танцуют), но если вернуться на четверть века назад, станет очевидным: в годы «застоя» (невозможно писать это слово без кавычек) именно театр (бесконечно мутный, пошло богемный, недотягивающий до собственного представления о прекрасном) оказывался единственным местом, где можно было существовать хоть сколько-нибудь творческому человеку.
А где еще? Не в газете же, в самом-то деле. Единственный способ говорения правды. Возможность быть услышанным. Причём, даже не со сцены, но там, внутри.
Он попал туда по случаю: «Отечество мы не меняем», заказанная «литературно-драматическая композиция» к юбилею декабристов так понравилась главному режиссёру (слыл смелым экспериментатором, тонким ценителем искусств, не являясь ни тем, ни другим, прикрывая целый выводок вертлявых гомосексуалистов), что ему предложили «штат».
Санников прошёл закулисным лабиринтом. Заплутал в темени и пыли. Потрогал изнанку фанерных декораций. Ударил ногу о нечто странное в углу. Приятно поразился шири предлагаемого ему отдельного кабинета (квадратных метров – с его однокомнатную + плюшевая мебель «для оргий», подмигнул помреж «из этих»), за стеной которого в мастерской художника Олега шумела в тот момент дружеская пирушка. Симпатичные люди выходили на лестницу покурить.
Санников, может быть, и согласился из-за этих людей, которых, впрочем, никогда более не увидел: всё прочее время комната Олега, попавшего в больницу с инфарктом, а после переселившегося из больницы в санаторий, немотствовала.
( пикник на обочинке )
|
|