| "Былое и думы" А. Герцена (части седьмая, восьмая и девятая, эпилог) |
[12 May 2013|04:46pm] |
Три последние части скомпонованы из самодостаточных очерков, но в единое целое так и не сбиты; публикуются старческой «рассыпухой», неожиданно освежающей восприятие.
А, главное, позволяющей выказать многие затушёванные в предыдущих томах темы и лейтмотивы.
Незаконченность (недополированность) часто помогает «вскрыть приём», обнажая подспудные токи – так и тут мастерская, точнее, стол в мастерской, покрыт стопками глав, разложенных по интересам.
Хотя, возможно, это просто накапливается усталость, но к последнему тому начинаешь знать Герцена до такой степени, что на витрину перестаёшь обращать внимание. Вглядываешься в бытовые и стилистические шероховатости, а так же в нарастание тенденциозности (чего-то боится? Что «слава» прошла?), которую хочется назвать «неприятной».
Шестая часть – панорама разных национально-освободительных кружков, оказавшихся в лондонской эмиграции. Итальянский. Венгерский. Французский. Немецкий. Польский.
Чуть позже сформировавшийся русский (ходоки вокруг «Колокола», растяпы и шпионы).
Здесь же, помимо страноведческих наблюдений (разница привычек и нравов), пользуясь случаем, законченные портреты разных известных (а то и великих) людей, превращающих финал книги Герцена в едва ли не классические мемуары.
Триумф Гарибальди. Старость Оуэна. Смерть Ворцеля. Интриганистость Карла Маркса. Католицизм Печёрина.
( в рассыпную или русские горки )
|
|