| Письма Михаила Булгакова 1914 - 1940 |
[24 Mar 2014|05:22am] |
Письма Булгакова - самые неписательские письма из прочитанных мной: в них нет ничего от этого, ставшего уже привычным, взгляда на себя со стороны и лёгких стилистических игр, свойственных людям, "работающим со словом". Но, при этом, письма эти имеют самое мощное терапевтическое воздействие, "на раз" излечивая от хандры и личных обидок, отныне кажущихся игрушечными.
Не знаю, как это выходит и из чего получается, но, видимо бессознательно, ты воспринимаешь любое своё письмо как текст, а своего адресата как потенциального читателя; литературность писем возникает, таким образом, автоматически, проявлением профдеформации или жертвой писательских технологий, от которых, оказывается, некуда деться даже самым естественным из литературно одарённых.
Письма Булгакова - верх проявления человеческой органики: связанные с конкретными вопросами и делами, они написаны всегда по делу и вызваны простыми, чаще всего, бытовыми делами.
И даже несколько автономных переписок, помещённых внутри общей эпистолярной хронологии булгаковской жизни (корпус писем, связанных с совместной работой с В.В. Вересаевым над пьесой о Пушкине, переписка с Б. В. Асафьевым по поводу либретто к "Минину", а так же тройной обмен мнениями с И. О. Дунаевским) больше говорит о его собеседниках, но не о самом Булгакове.
И, кстати, говорит весьма примечательно и интересно (насыщенно)…
Булгаков же, едва ли не до конца, может быть, до переписки со своей последней женой, отдыхавшей в Лебедяни, остаётся как бы в тени своих писем; он точно протягивает сквозь себя нити контактов и сообщений, оставаясь при этом полупрозрачным.
Поразительный, между прочим, эффект для одного из самых мощных в нашей литературе создателей миров, каждый новый текст которого точно обнуляет достижения предыдущих построений, начиная строительство нового рассказа (повести, романа, пьесы) в совершенно другом месте. На иной планете.
( борьба с болезнью )
|
|
| Письма Пушкина 1831 - 1837 |
[04 Mar 2014|06:09pm] |
Второй том пушкинских писем обещает большую (адресную и сюжетную) цельность. Затакт – смерть Дельвига, дальше же, единым нарративным куском, командировка вслед за пугачёвскими материалами (письма Наталье Николаевне), затем журнальные хлопоты да заботы «организационного характера», которые сменяются дуэльной историей, а это значит, что до конца уже недалеко. До полной гибели всерьёз.
Вот без метафор: Пушкин словно бы чувствует близость финала (хотя и продолжает строить планы на зиму и на весь будущий год, который «будет лучше, надеюсь», торопится сделать как можно больше.
Письма становятся всё короче и быстрее, пока не превращаются в записки. Едва ли не в телеграммы.
Физически ощущаешь, как петля (цензура и контроль «вышестоящих организаций» - писем к Бенкендорфу всё больше и больше, хроническое безденежье, нарастающие долги и попытки найти удобоваримые способы разрубить ситуацию) сужается, оставляя всё меньше и меньше жизненного пространства.
Письма «семейного» Пушкина чётко разделяют «литературу» и «жизнь» и не уже более такого смешения, как раньше, когда дела и дружбы шли рука об руку: вот целиком письмо Вяземскому от 19 января 1931 года:
«Вчера получили мы горестное известие из Петербурга – Дельвиг умер гнилою горячкой. Сегодня еду к Салтыкову, он вероятно уже всё знает. Оставь «Адольфа» у меня – на днях перешлю тебе нужные замечания».
Кровавая Мэри, налитая в стакан точно по ножу, разделяется с устрашающей чёткостью на сукровицу и то, что выпадает в осадок.
( мысль семейная )
|
|
| Выписки из писем Пушкина |
[04 Mar 2014|04:59pm] |
11. Пушкин. Вяземскому (21,04.20):
Век наш не век поэтов - жалеть, кажется, нечего - а все-таки жаль. Круг поэтов делается час от часу теснее - скоро мы будем принуждены, по недостатку слушателей, читать свои стихи друг другу на ухо. - И то хорошо.
Катенин... "И характером своим и образом мыслей весь принадлежит 18 столетью. В нем та же авторская спесь, те же литературные сплетни и интриги, как и в прославленном веке философии. Тогда ссора Фрерона и Вольтера занимала Европу, но теперь этим не удивишь;
3. В. Л. Пушкину 28.12.1816
Кажется, что судьбою определены мне только два рода писем - обещательные и извинительные; первые - в начале годовой переписки, а последние при последнем ее издыхании.
8. Н. И. Кривцову авг 1919:
Я не люблю писать писем. Язык и голос едва ли достаточны для наших мыслей - а перо так глупо, так медленно - письмо не может заменить разговора.
15.4.12.20 Гнедичу: преданный мгновенью (о себе)
14. 24.09.20 из Кишенева Л. С. Пушкину:
Ради бога, почитай поэзию - доброй, умной старушкою, к которой можно иногда зайти, чтоб забыть на минуту сплетни, газеты и хлопоты жизни, повеселиться ее милым болтаньем и сказками; но влюбиться в нее - безрассудно.
36. Гнедичу, 27.09.22: мне брюхом хочется театра и кой-чего еще
37. Л. С. Пушкину окт22 из Кишинева: мое любимое
74. А. И. Казначееву из Одессы, 22.05.1824
Стихотворство "просто мое ремесло, отрасль честной промышленности, доставляющая мне пропитание и домашнюю независимость", 96
109. Бестужеву января 1825 Михайловское:
Драматического писателя должно судить по законам, им самим над собой признанным. -133;
Первый признак умного человека - с первого взгляду знать, с кем имеешь дело и не метать бисера перед Репетиловыми и тому подоб. - 134
Л. С. Пушкину и П. А. Плетневу, 15.03.1825
Ошибки правописания, знаки препинания, описки, бессмыслицы прошу самим исправить - у меня на то глаз недостанет. -142
( чистейшей прелести чистейший образец )
|
|