ТАЙНОЕ ИМЯ

После гибели Саурона Барад-Дур пал, светлые времена настали в Средиземье. Многие лета радостных танцев и шумных пиров пришли к людям и эльфам, хоббитам и гномам. Голова Фродо стала совсем седой, словно заснеженная паутина. Гендальф всё так же бродил по окраинам мира, становясь то Митрандиром, то Олорином, но лишь в увитых морщинками глазах прибавилась капелька светлой старческой грусти. Медовой патокой благодать разлилась по землям. Много славных семейств породнились через пышные бракосочетания. Красота невест могла соперничать лишь с доблестью женихов. Плодородные поля тучнились буйными злаками. Эль и вино лились рекой. Даже самый последний из жителей благословенных земель утопал в золотой роскоши. Средиземье превзошло былую славу Амана. Дело спорилось задорным трудом, и слово никогда не расходилось с делом. Прекрасные барды и менестрели бродили по Королевству, воспевая красоту подлунного мира. Прошло время смуты, и продолжатели традиций Даэрона не сомневались, что в каждом доме их ждали сытный ужин и мягкое ложе. Были и те, кто привык ночевать прямо под тёплыми звездами упиваясь восхитительными тайнами ночи. Вассалы и короли, крестьяне и кузнецы - все чувствовали себя детьми в огромной и любящей семье. Казалось, веку благоденствия не будет конца. Но тучи уже собирались на горизонте. Из замордорских земель явился небесный бич, последний из Драконов, кои в незапамятные времена держали в страхе весь первородный мир. Испепеляя колосящиеся поля и проливая реки крови, Дракон утолял алчную злобу. Золотые горы Средиземья манили одурманенный жадностью разум чудовища, гневной силой превзошедшего самого Анкалагона, наместника Моргота Бауглира. "Всё, всё самое прекрасное должно принадлежать мне", рокотал пышущий яростью потомок Глаурунга. Вскоре цветущий некогда край стонал под игом зверя. Королевства беднели, а пещера крылатого тирана наполнялась златом и серебром, рубинами и сапфирами, жемчугами и бриллиантами. Только теперь люди-аданы с готовностью принимали дар Илуватара - Смерть. Снова мир стоял перед лицом страшной гибели, затихший и забытый Дельдуват наполнился шипящими угрозами, пещеры Андрот вновь источали таинственную злобу племён мориквенди. Даже Манвэ и Варда рыдали в трепещущем Ильмарине. Секта последователей подлого Маэглина получала новых, безжалостных рекрутов. Возродилась недобрая слава проклятого Минас-Итила. Земли дрожали под тиранией Дракона, и враги злорадствовали. Всё злато и серебро, все рубины и сапфиры, все жемчуга и бриллианты были похищены злодеем, но всё было мало чёрному змею. И задумал Дракон страшное, - похитить Принцессу Средиземья, что красотой превосходила эльфов, житейской мудростью возвышалась над людьми, а просвещённостью в тайны науках была ровней гномам. Заточил её Дракон в мрачных чертогах своих, что утвердил в горах Эфел-Дуат, что лежат на границе меж Гондором и Мордором, ибо в чёрной душе своей лелеял планы на возрождение Империи Зла. Пали духом подданные, плач и скорбь воцарились в некогда благословенных землях. Ни доблестнейшие из героев, ни мудрейшие из атанатари не в силах были противиться порождению замордорских земель. И вызвался смелейший из героев, загадочный и доселе непобеждённый на турнирах Рыцарь. Спустился в гномьи рудники, дабы забрать лучшие доспехи для страшной битвы. Облачился Рыцарь в мифрильную кольчугу, что не в силах были прободить орудия павших назгулов. Вложили гномы в длань его легендарный кинжал Ангрист, что высек Телхар из Норгода; когда-то сам Берен отобрал его у Куруфина и высек им Сильмарил из венца Моргота. Вложили Рыцарю в ножны разящий Гуртанг перекованный из Англахела, что в свою очередь был выкован из Небесного Железа всесильным Эолом, создавшим когда-то чёрный блеск галворна. И под пение воспрявших жителей Средиземья больших и маленьких, толстых и худеньких Рыцарь отправился в странствие в поисках прекрасной Принцессы, в поисках логовища коварного Дракона.
Долго странствовал бесстрашный Рыцарь, искал Врага в пустошах Айсенгарда и плоскогорьях Эред-Горгорота. У Врат Царей, и в восточных землях. Наконец, враг был найден в пещерах Эфел-Дуат. И вот, решающая схватка. Три дня и три ночи бились Рыцарь и Дракон. Три дня и три ночи с трепетом взирала на них Принцесса, вжавшись в стену пещеры. Злато и бриллианты искрами разлетались из-под каблуков Рыцаря и лап Дракона. Взмахнул Гуртангом Рыцарь, взметнул Дракон к тёмным сводам пещеры Гронд, овеянный зловещей славой Молот Подземного Мира. Искры! Скрежет! Переломился Гуртанг, с хохотом отброшен Гронд. Метнулся рыцарь в тёмный угол, освещённой тусклыми факелами пещеры. Выхватил из груды драгоценностей Рыцарь воспетый когда-то Андрил, что был перекован для Арагорна из Нарсила, меча Элендила, выкованного Телхаром из Норгода. Взревел Дракон, схватил огромной лапищей победоносный Ангуриел, меч-брат Англахела. Час за часом изнурённые противники теряли силы. Огромный Дракон отбросил орудия смерти, и бросился на рыцаря распростав железные когти, полыхая жаром сквозь чудовищные зубы. Но побеждает тот, кто чувствует за собой Правду, тот, у кого крепче Воля и Сила Духа. Рыцарь поверг Дракона наземь и приставил Ангрист, что на славном наречии зовётся Рубящим Железо к пульсирующей артерии Дракона, покрытой полупрозрачным эпителием. Дорсальные крылья в бессильной ярости бились по земле. Пять пар вентральнорасположенных щупалец скребли стены пещеры. Подкожный хроматофор пылал огнём балрогов. Дракон до сих пор не верил, что телхаровский кинжал может прорезать прочнейшую подкожную чешую иридоциста. Со злобной усмешкой Рыцарь схватил Дракона за выступающий на израненной морде комок зловонных ганглий, полоснул кончиком кинжала по слизистой шкуре и едва успел увернуться от брызнувшей из раны кислоты зашипевшей на стенках пещеры. Огромный Дракон заскулил от страха и ещё сильнее вжался в каменистую землю.
- Назови своё тайное имя, шемхамфораш! - торжественно произнёс Рыцарь.
- Назови своё тайное имя, шемхамфораш! - вторила ему Принцесса.
Дракон изо всех сил старался сжать стальные зубы. Он стонал от напряжения, стараясь, во что бы то ни стало, молчать, но сквозь напряжённые всхлипы и стоны помимо его воли извергся страшный вопль:
- Ло... ло-бу... ло-ба... Лобачевский!
Поражённый Рыцарь встал как вкопанный, внезапно он лишился присутствия духа. Глаза Принцессы наполнились горькими слезами, и губы её задрожали в беззвучном рыдании. Под полом пещеры послышался нарастающий инфразвуковой рокот Властителя Туманов. Дракон сбил опешившего Рыцаря с ног всеми тремя четырёхлопастными щупальцами, пять оставшихся рабочих конечностей вцепились когтями в мефриловую кольчугу, а из склонившейся пасти с разведёнными покрытыми обонятельными бугорками ротовыми щупальцами на героя потоком хлынула едкая кислота. Кольчуга разлетелась в клочья, но Рыцарь отделался минимальными повреждениями так, как заранее умастился мазью добытой из влагалищ семидесяти семи эльфийских блудниц изнасилованных и убитых им в новолуние на проклятом погосте. Кислота обожгла слизистую носа, оставила незначительные следы на коже, полностью сожгла волосы и выела роговую оболочку, сетчатку, зрачок, хрусталик и стекловидное тело одного глаза.
Грозный Лобачевский воспрянул над рыдающим на коленях, обгоревшим смертным.
- Жри моё подзалупное сало!, - с диким хохотом Лобачевский засунул заскорузлый член в рот Рыцаря. И принялся сношать человека в горло, обхватив его голову огромными лапищами. Через некоторое время ему надоело пихать фаллос в неумелый рот ослабевшего мужчины, и инфракрасным зрением Лобачевский стал искать затаившуюся Принцессу. Меж двух огромных фасеточных глаз чудовища располагались ещё три простейших окуляра, позволявшие ему, тем не менее, со смертоносной точностью ориентироваться в трёх- и четырёхмерных пространствах и совершенствовать чрезвычайно развитое пространственное и абстрактное мышление. Лобачевский был настоящим шедевром в ряду порождений Смерти. Покрытые липкой слизью щупальца метнулись в угол пещеры и выволокли за ноги голую сопротивляющуюся женскую тушку. Перехватив Рыцаря хвостом и подняв стонущего самца к потолку, Лобачевский бросил визжащую самку перед собой и начал заталкивать в её менструальную куночку восставший до огромных размеров хуй.
- Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! - хрипел Лобачевский всё ускоряя копуляционные фрикции, - Бна! Бна! Бна! Бна! Бна!, - теперь только и успевал прихрюкивать Дракон, насилуя стоявшую раком Принцессу. Покрытые хитиновыми ободками присоски на его щупальцах до крови впились в груди и живот женщины. Принцесса уже не визжала, но с глухим душераздирающим стоном боли подвывала в такт толчкам драконьей елды.
- Ишь ты, лярва блядская, - цинично процедило чудовище. В это время хвост Дракона, сжимающий Рыцаря, казалось, жил своей жизнью. Он с размаху вонзил доблестного воина в анус монстра. Не смотря на чудовищную силу удара о сфинктер, весь человек не сразу погрузился в зловонную прямую кишку Лобачевского. Сначала вошла только голова, и затем хвост с усилием погрузил половину Рыцаря в анус. Дракон вставлял и полностью вынимал Рыцаря из своей жопы, обдирая лоскуты обгоревшей кожи и не давая тому задохнуться. Сам же сношал Принцессу, повторяя как мантру, как заклинание своё хриплое "Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана!". И вот - чпок! - заляпанный кровавыми сгустками член полностью вышел из влагалища Принцессы. Отоцисты Лобачевского отметили отсутствие пронзительных вербальных реакций двуногой самки. Щупальца подняли её и засунули во второе анальное отверстие чудища. Монстр попеременно засовывал людей в свои анусы: "Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана!"
Потом Лобачевский начал запихивать их в свои жопы одновременно: "Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана!" От удовольствия из пасти Лобачевского высунулись подрагивающие хоботки, он принялся яростно дрочить свой чешуйчатый скипетр, помогая себе кончить: "Ебана! Ебанааааааа!" Пучки комиссул и коннективов принимали волны примордиального экстаза. Ганглинозная масса купалась в приливах оргазма. Брахиальные узлы посылали мощные нервные импульсы к конечностям Лобачевского. Висцеральная система чудовища, наконец, пришла в равновесие. Принцесса и Рыцарь вывалились из жоп Лобачевского. Вслед за ними из раскрытых сфинктеров выпали огромные сгустки каловых масс, попав на лица и в открытые рты пытавшихся отдышаться людей.
Вновь бросив измождённых и ободранных о комки засохшего кала людей перед собой, Дракон утробно заворчал, чувствуя поднимающуюся силу Кундалини. Шипящая змея спиралью обвивала один из его центральных позвоночников открывая быстротекущий алмазный путь меж сапфирами и нефритом. Её верхняя часть разломилась вчетверо, и уже четыре змеиных главы вползали в многосложный мозг чудовища обволакивая тысячелепестковую воронку чакры предначальным ядом. Вперив в Рыцаря и Принцессу фасеточные зраки, Дракон усилием мысли заставил их взмыть в воздух на уровне своей морды. Голые люди замерли в невесомости и постепенно начали вращаться вокруг своей оси. Их кожа быстро меняла цвета, став сначала серой, потом фиолетовой, красной, зелёной и снова серой. Они прекратили вращение. Два крайних окуляра Лобачевского вышли из своих орбит и вошли в человеческие анусы: "Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана! Ебана!"
Глаза Принцессы остекленели, она дёргалась словно в агонии, лицо исказилось страшной гримасой. "Эроборо!", хрипло произнесла Принцесса.
Глаза Рыцаря остекленели, мелкие судороги шли по его телу и лицу. "Капроробо!", фальцетом пропел Рыцарь.
- Эроборо!
- Капроробо!
Паря в воздухе, насаженные анусами на глазные яблоки Лобачевского, Рыцарь и Принцесса впились в горло друг другу.
- Эроборо! Пак''ниш белга! - хрипела она.
- Капроробо! Хкайдес нииба! - хрипел он.
...Сверкали сумерки и Дракон взмыл в небо, вновь отправляясь на чёрное дело. На каменистом полу пещеры средь злата и серебра валялось растерзанное и обугленное кислотой тело женщины. Близ мёртвой плоти успела скопиться лужица размягчённого подкожного жира и мутной белесой лимфы. В углу пещеры ползал, тупо хлюпая кровавой жижей, тот, кто совсем недавно был доблестным Рыцарем. Ротовые хоботки Дракона выели экстапирамидальный, лимбический и часть других участков его мозга. Теперь в грудной клетке человека-растения угнездился зародыш Чудовища. Скоро он прогрызёт себе путь в огромный, светлый мир. К телу мёртвой Принцессы осторожно подкрался плешивый пёс, вероятно, ублюдок самого Кархарота - гигантского волка мрачного Ангбанда, что откусил руку Берена, сжимавшую Сильмарил, и пал в смертельной схватке с псом Хуаном в битве при Дориате (королевстве Тингола и Мелиан в лесах Нелдорет и Регион, ограждённом Завесой Мелиан). Мутант понюхал у Принцессы между ног, засунул в остывающее тело скользкий собачий член и начал двигаться внутри всё быстрее и быстрее: "Ебана! Ебана! Ебанааааа!" Шёл первый день весны.