Амткял
Фото: здесь.
Предыдущая часть: здесь.
Начало: здесь.

Часть 4.
Озеро Амткял. Газелинг. Продолжение.




- Вставай, турист-алкоголик! - сквозь какое-то яркое и захватывающее сновидение услышал я - Вставай! Пора выдвигаться! В 6 утра собирались, а уже 9!
- Аслан уже встал? - спрашиваю сквозь сон.
- Нет. Почти все спят.
- Ну тогда я ещё поваляюсь...
- Вставай! Буди всех! Нам ещё неизвестно, сколько идти!
- Папочка, встявай! На озело поля идти! - вступила в разговор доченька.
Делать нечего. Расстегнул тент, и высунул голову наружу.
В глаза сразу ударил яркий солнечный свет. Голова закружилась от чистого, прозрачного воздуха. Свежая, умытая ночным дождём зелень леса поразила яркими красками. А слух уловил миллионы птичьих голосов.
Красотища!
Вылез наружу.
У догоревшего костра полулёжа копошится, похожий на китайского пчеловода, Димка.
Робик уже проверяет автомат.
Дамей с невыспавшимся видом ходит по лагерю.
Пока все просыпались, подкинул в костер поленьев, и раздул его.
- А где наша курица? - спрашивает Машенька.
Молча кивнул в сторону сумки, в которую спрятал завтрак.
Потряс фляги. Воды почти не осталось. Это плохо.
Вместо чистки зубов отхлебнул глоток вина.
Тут появился Аслан с забинтованной поясницей.
- Что с тобою?
- Почки болят. В войну застудил их. Теперь полдня ныть будут. Я, наверное, не пойду с вами - в лагере останусь.
- Я тоже здесь посижу. - предупреждает Сандро.
Значит, до озера пойдем: я, Машенька, Олеся, Дима, Робик, Виталик, Дамей и собака Флешка. Ну что же, тоже неплохо.
Тут за спиной вновь раздался голос Машеньки: "Это что ты нам оставил? Ну ты хоть что-то нормально можешь сделать?!"
И потом смех. Дружный смех всех, в том числе и моей жены.
- Да... Шатуров... - с сарказмом продолжает она - Тебе только доверь...
Оборачиваюсь. А она мне показывает окорочка, которые я отложил ей и дочке на завтрак.
- Я хотела вот такие - протягивает целый - А ты положил один такой! - и показывает надкусанный кем-то кусок курицы.
Да, не углядел в темноте... Бывает...
Быстренько перекусили. Слили всю оставшуюся воду в одну флягу, и оставили её Аслану и Сандрику.
Я быстро сложил в рюкзак пустые фляги, куртку и удочки. Фотоаппарат кинул на дно.
Пока готовился, подошёл Робик: "Макс, мы с Димой и Дамеем вперёд пойдём. Может, косулю возьмём".
Тем временем Олеся извлекла из сумки ярко-оранжевый надувной плавательный жилет, и принялась приставать ко мне с просьбой надуть его.
Пока возился, надувал жилет, да укладывал снасти, тройка первопроходцев, прихватив собаку, скрылась в лесу.
Но вот и мы готовы.
Оглядели место нашей последней "засады", и тоже в составе меня, Маши, Олеси и Виталика нырнули под сень густого леса.
Ступая на дорогу, я ещё подумывал о том, что, возможно, стоило бы попробовать проехать до озера на "Газели". Но буквально за первым поворотом путь преградила огромная лужа, берега которой упирались в высокие скаты обочины. Да, здесь, однозначно, пришлось бы толкать машину. Если идти не далеко, то, наверное, пешком проще.
Но сколько идти, никто не знал. Аслан вчера не дошёл до озера. А не было его где-то с час. Значит, до цели ещё далеко.
А тропа, тем временем, вынырнула из-под сени деревьев на огромный луг. Местами она пролегала по глинозёму, местами, по укатанным до блеска, словно полированным серым скалам, местами исчезала в высоком - в человеческий рост - разнотравье.
И, куда ни кинь взгляд - травы, да цветы. И плодовые деревья.
Ромашки, какие-то колокольчики, герберы, папоротники в рост человека - всё смешалось в этом дивном гигантском букете.
А справа и слева от дороги пригнули к земле свои утомленные ветви яблони. Яблоки, мелкие и ещё не совсем зрелые, усеяли их, как гирлянды новогоднюю ёлку.
Сливы чернеют своими плодами, жужжат пчёлы и шмели, поют птицы. Праздник жизни!
Слева от нас подъём, и дальше - лес. Справа теряющийся контур тропы ограничивают заросли ежевики, ветви которой гнутся к земле под весом чёрных сладких ягод. А дальше за ней - разнотравье стелется ковром на сотни метров. И этот ковёр изгибается вниз, свисает по склону горы в ущелье. А на той стороне ущелья дыбятся кучерявые бока гор.
Обожаю горы!
Идём по тропе. Машенька то и дело останавливается, чтобы доча могла поесть ежевики. Я тоже, то отстаю, что бы сорвать очередное яблоко, то догоняю их.
Виталик ушёл немного вперёд, но время от времени останавливается, что бы подождать нас.
Идём долго. Но вдруг - резкий поворот. И мы вновь ныряем в пряную духоту леса.
Здесь дорога раздваивается. Часть её уходит в гору, а часть втискивается между скалой справа и огромным оврагом слева. Овраг заканчивается резкой стеной - мы только что прошли по её гребню, даже не подозревая об этом.
По идее, в овраге должна быть вода. Такие рубцы в горах обычно прорезают ручьи. Но, к моему удивлению, на дне сухо.
Решаем идти нижней дорогой. Вроде бы, сколько ни всматривались в распадки между гор, озером и не пахло: вершины, вершины, вершины. Да ущелья. Но есть надежда на то, что где-то там, внизу, есть то, что мы ищем.
Вспоминаю, что окружающие озеро хребты возвышаются над ним на 200 метров. Значит, нам вниз.
Я уже жалею о том, что второпях забыл дома компас, карты и распечатки спутниковых снимков. Но теперь уже жалеть поздно. Теперь нужно двигаться к цели.
Все устали. Но мужественно продолжаем наше продвижение. Даже Олеся, самостоятельно неся свой оранжевый спасжилет, почти не просится на руки.
И тут жена, вытирая пот со лба, произносит: "Мы вообще - то туда идём? Мы туда приехали? С вершины никакого озера не было видно. Может, его тут и нет вовсе?"
На секунду в моей душе появилось сомнение. Но тут доча, подбоченившись, и сделав серьёзное выражение лица, парировала: "Мама, ты цто такое говолишь?! Папа же сказал, что есть озело! Знацит, тут есть озело!"
И всё, мы идём дальше.
А дорога - просто сказочная.
Овраг слева от нас перерос в огромный каньон. Нашего берега не видно - к краю обрыва ни у кого нет желания подходить. Но вот противоположная стена вся изрезана гротами, расщелинами, нависает многоярусными карнизами, перед которыми, подобно зелёным шторам, свисают длинные нити плюща.
Такие карнизы и гроты могла прорезать только вода. Значит, она бежала здесь. Значит, это - то самое русло, которое было перебито рухнувшей горою во время землетрясения.
А справа от нас - лишнее подтверждение былого разгула стихии. Покрытые зелёным мхом, лишайниками и травой, лежат в тени леса здоровые, как дома, каменные глыбы.
Проходишь мимо них, и поражаешься той мощи, которая ворочала их, кидала, подобно мячикам, колола и крошила...
Красота - неописуемая! Жаль, что фотоаппарат на дне рюкзака! Но нам надо спешить. Неизвестно ещё, сколько идти.
А идти не просто. Хоть теперь путь лежит исключительно под горку, тут, под густой крышей из ветвей, в душной и влажной тени, дорога совсем мокрая. Колея на колее, лужа на луже.
Ботинки все облипли глиной, пот струится ручьём. Но мы шагаем и шагаем вперёд.
И вдруг дорога закончилась большой круглой площадкой, полностью перемешанной колёсами автомобилей.
По краям площадки валяются покрышки, лопнувшие камеры, какие-то железяки. И всё это - от больших вездеходов. Значит, даже они тут не "выживают".
Ища где ступить, что бы не провалиться в грязь по колено, обходим "наследство" "гряземесов". И тут...
И тут сквозь густую листву я увидел... Там, перед нами, блеснула синевой водная гладь.
И такое дежавю... Я это много раз видел во сне! Один - в - один!
Точно такое же место, точно такой же проблеск воды. Только во сне я непонятным образом набредал на море.
- Вот оно! - воскликнул я, указывая пальцем на просвет в ветвях.
И мы, почти бегом, кинулись перелезать через буреломы, преграждающие дорогу, карабкаться по поваленным стволам деревьев, прорываться сквозь сплетение ветвей.
И вот мы вырываемся из леса.
И перед нами каменная чаша, склоны которой усеяны гигантскими глыбами.
А на дне этой чаши, метрах в 50 под нами, блестит мутноватой водою озеро. Озеро Амткял, или Амткел - какая разница?! Мы сделали это! Мы дошли! Мы нашли его!
Берег пуст. Значит, наша группа вышла первой.
И вот я стою на краю чаши, и смотрю на это чудо, которое так искал. И ощущаю восторг! Ни с чем не сравнимый восторг! Такое чувство, наверное, испытывает первооткрыватель, который по мифам и легендам находит новую землю, или очередной Клондайк, или древнюю реликвию.
Я стою на краю чаши, а подо мною - гладь озера. Подо мною цель, к которой шёл. То, в существовании чего я чуть было не начал сомневаться!
И вот эта цель достигнута. Вот она. Бери её!
Боже, как это здорово!
Это - миг триумфа!
Такое испытывают не многие.
Такое, порою, случается раз в жизни!
Мы нашли! Мы дошли! Мы победили все трудности! И вот мы здесь. Здесь, в месте, которое, даже на картинках, довелось видеть не многим! А я пришёл в это место! Пришёл, и привёл с собою своих любимых и друзей! Думаю, я этим могу хвастаться.
Оглядываюсь.
Справа от нас, на самой верхней кромке чаши, у тропы, стан. Большой полиэтиленовый навес, столик, сделанный из подручных материалов, пара покрышек, старые, многомесячные следы от костра. На земле валяются пластиковые гильзы от ружья 12 калибра. Чуть поодаль - самодельный очаг, тоже погасший не один день назад - сквозь угли уже пробилась трава.
Дальше дороги нет. Только склон, сложенный из каменных плит, более-менее полого уходит вниз.
Склон усеян гигантскими обломками скалы. Валуны, размером от легкового автомобиля до трехэтажного дома рассыпаны по этому откосу. Но справа от нас их гораздо больше, и они массивнее, нежели левее.
Эти валуны-скалы повсюду: на склоне, у кромки воды, в воде на левом берегу озера.
И между этими валунами, на земле, в воде, на весу, перекинутые между скалами, как мосты, - брёвна. Самые разные брёвна. Начиная от обломков толщиной с руку, заканчивая стволами в три обхвата.
И на воде, у самого берега, между плавающих коряг, примостился неизвестно откуда взявшийся старенький водный велосипед. Вид у него такой, будто бы ему лет 200. Но он на плаву.
С нашей стороны склон более-менее пологий. Чуть правее прибрежная кромка озера усыпана скалами. И дальше, за ними, берег обрывается к воде отвесным обрывом. Чем дальше, тем обрыв выше.
Но где-то в километре - полутора от нас, у другого берега, обрыв прерывается, и там, на противоположном берегу, виднеется зелёный луг, плавно сходящий к воде.
За лугом белеет каменистый склон, а дальше, если стоять к нему лицом, то левее, не разобрать - то ли озеро, то ли река убегает, вернее, выбегает из узкого глубокого ущелья. Видно только, что за каменистым склоном имеется ещё один пологий спуск к воде, уходящий за поворот.
Справа от нас - высоченная скала, так же изрезанная, даже на огромной, стометровой высоте, продольными гротами, которые уже давным-давно поросли деревьями.
Там, где смыкаются эта скала и наш склон, в озере плавает особенно много брёвен - видимо, там тот самый водосброс, который происходит в пещеры.
Если присмотреться, то видно, что на том берегу тоненькими спичками торчат из воды вершины деревьев.
Впрочем, вдоль скалы, что слева от нас, вдоль этой гигантской каменной стены, тоже виднеются из воды мёртвые белёсые верхушки сосен.
Наш склон почти лишён растительности. Только синяя глина виднеется между камнями, да папоротники со мхами пытаются прикрыть её своей зеленью. Но чем ближе к воде, тем меньше зелени. И метрах в 10 над уровнем водной глади зелень совсем исчезает. Видно только, что тут чётко отчерчен водный след: глина здесь сырая, и более тёмная, брёвен побольше, и камни припорошены водными отложениями - видимо, ещё этой ночью на этом уровне была вода. Этот же тёмный след можно наблюдать и на скалах по обоим берегам справа и слева от нас - он как бы окантовывает водную гладь. Выше же этой полосы на несколько метров пролегает ещё один «обруч». По земле чётко отчерчена зона, в которой не растёт ни одного деревца, нет мха – только редкие мелкие травинки пробиваются между камнями. Досюда подымается вода во время сильных дождей и таяния снегов.
В небе кружат орлы. Тучка зацепилась за вершину впереди и левее нас. И вокруг - тишина...
Волн нет. Только синевато-коричневая мутноватая вода Амткяла поблёскивает, словно старое зеркало.
Стою зачарованный.
Да, ради такого стоило идти сюда!
Маша потом сказала: "Мне не понравился Амткел. Рица гораздо красивее". Но я с этим не могу согласиться.
Да, Рица прекрасна. Но её красота "прилизанная", женская, что ли. Это красивейшее озеро, но оно, словно нарисовано художником-мультипликатором для детского фильма. Не говоря уже о том, что Рица окультурена.
Даже Малая Рица, несмотря на суровость мест, в которых оно расположено, выглядит женственным, утончённым. Это озеро, словно жемчужинка в короне гор.
Амткял - не такой. Он подобен неогранённому алмазу. Он прекрасен. Но его красоту надо увидеть. Это грубоватая мужская красота.
Зажатый между двумя огромными каменными стенами, усеянный скалами, рокочущий при приближении водой, срывающейся из его чаши в глубокие, невидимые пещеры, подымающий и опускающий свои мутные воды, словно великан дышит могучей грудью - он постоянно напоминает о величии природы, о величии этого мира.
На берегу этого озера, среди гигантских каменных глыб и стволов мёртвых деревьев, чувствуешь себя песчинкой в бесконечном пространстве.
Но это ощущение не давит на психику - оно дарит восторг. Восторг по отношению к творению Бога, к нашей Земле... Это трудно передаваемое ощущение!
Лавируя между брёвнами и камнями, мы спустились к воде.
Машенька прошла чуть вперёд, и в сторону, потом тихонько вернулась ко мне: "Макс, гляди, сколько рыбы!"
- Мальки, что ли? - переспросил я, уверенный, что у берега носится только рыбья мелочь.
- Ага, мальки! - с сарказмом кивнула в ответ жена.
Аккуратно прохожу по берегу к воде. И вижу, что вот, под ногами, словно в искусственном пруду, кишит рыба всяческих видов, оттенков и размеров.
Я обалдел. Я видел места, в которых много рыбы, но что бы столько!..
Камень выскользнул из-под подошвы.
- Щёлк! - раздался в тишине, нарушаемой лишь гулом подземного водопада, щелчок о булыжники.
Доля секунды, и, словно волшебник провёл рукой - вода всколыхнулась от одновременного движения множества рыбьих тел, и у берега вмиг стало пусто. Будто бы и не было здесь никого!
Ладно, попозже разберёмся.
А пока, слегка поскальзываясь на мокрой глине, прошёл к воде, и принялся жадно пить её. Чего-чего, а напиться нужно весьма срочно. В горле пересохло напрочь.
Отошёл от берега. Скинул рюкзак.
Стоим, любуемся открывшейся нам картиной. И одновременно обсуждаем, куда могла деться группа, которая шла во главе с Робиком.
- Робик! Дамей! Дима! - кричим по очереди в сторону тропы, по которой пришли. Эхо разносит наши голоса по каменной чаше, но ответа нет.
Как всегда бывает в горах, вдруг невесть откуда набежали тучи. Но дождя нет. Это хорошо.
Я полез в рюкзак доставать удочки. Затем извлёк трубку, и принялся набивать её табаком. Всё, с первыми клубами дыма задача, которую переваривал в голове целый год, будет выполнена.
Только полез за спичками, со стороны леса донеслись голоса.
- Дамей! Робик, Дима! Мы первые дошли! - кричу в сторону леса.
А тем временем на вершине склона показались человеческие силуэты. Далеко - от среза воды не различить, кто такие.
- Дамей! Ора! - кричу я, и вдруг понимаю, что это люди не из нашей группы.
Здорово!
А что они тут делают?
Ну да ладно, хоть какое-то разнообразие.
Тем временем группа приблизилась к нам.
Впереди шёл поджарый, спортивного вида, мужчина с приветливым лицом. Он бодро взбирался на камни и переваливал через завалы.
За ним семенила группа в на удивление чистой одежде. Спутники экскурсовода - а это оказалась экскурсия - осторожно перешагивали через камни, и цеплялись за брёвна.
- Добрый день! - здороваюсь.
- Здравствуйте! Как добрались? - отвечает незнакомец. И сразу протягивает, представляясь, крепкую ладонь.
Пока группа глазет по сторонам, да фотографируется, завели разговор.
- Давно здесь?
- Вчера поднялись на 800, там заночевали, оставили машину, и пешком сюда.
- Молодцы! Гляжу, с ребёнком? Приучаешь с детства к горам?
- Да, пусть привыкает. И пусть красоту учится ценить.
- Мало таких людей осталось. Вам, кстати, сегодня "повезло". Тут месяцами никого не бывает, а сегодня две группы запланировано. Наша, и ещё одна сзади едет.
- А Вы наших не видели? Разминулись по дороге. 3 парня, с ними собака и "пятёрка" ещё у них.
- Нет... А "пятёрку" на козу взяли?
- Ага.
- А чего не "семёрку"? Она тут получше будет.
- Да в спешке собирались, да и патронов мало на "семёрку".
- Да, с патронами нынче напряжёнка. Но ты смотри, они, наверное, на том берегу. Там козы на водопой ходят. Не взять там зверя просто трудно. Там ещё, кстати, лосось и усач. Вы бы на катамаране туда переплыли бы... Там хорошую рыбу взять можно. А тут только мелочи грамм по 200 натаскаешь.
- Ну мы сначала вторую группу дождёмся. Или дадим о себе знать.
- Тогда не против, если я экскурсантов покатаю пока по озеру?
- Конечно, катайте!
- А на чём приехали?
- Я хотел по Келасурке пешком, а потом по ущелью досюда. Но жена с ребёнком попросились, и мы на "Газели" поехали.
- На "Газели"?! Вы тогда на 800 не могли подняться! Если по старой дороге ехали, то это на 600 где-то встали. Километрах в 10 отсюда. У крайнего участка. Дальше даже УАЗы не проходят!
- Не, мы на 800 влезли. До озера от лагеря не больше часа шли.
- Не может быть!
Молча показываю на забрызганную грязью одежду. А потом добавляю: "Толкали. Да и прокладка у нас хорошая".
- Это та, что между рулём и сиденьем? - рассмеялся собеседник.
- Именно.
- Ну, вы даёте! Тут на новой дороге УАЗы застревают, а вы на "Газели"!По западной дороге! Проехали! Ну, вы исполняете!
- Кстати, - продолжил экскурсовод - внизу сообщить кому о вас? Или прислать кого? Если надо, я могу подъехать, и помочь выехать.
- Нет, спасибо!
- Ну, вы хоть метки на всякий случай оставьте. Всё же горы, а вы на заднем приводе...
- Хорошо, если не забудем, "письмо" бросим в месте лагеря.
Мужчина поднялся, и начал ходить по берегу в поисках чего-то.
- Макс, а вы тут вёсел не видели?
- Нет. А он - киваю на катамаран - на вёслах?
- Да. Он тут ещё с советских времён. Сюда их 5 штук когда-то доставили. Но мародёры им поплавки прострелили, и они затонули. А этот - старой модели. У него пенопласт в поплавках. Поэтому плавает. Но педалей давно нет. Вот кто-то вёсла в последний раз не привязал - ищи их теперь! Вы, кстати, как сплаваете, привяжите катамаран. А то его унесёт, когда вода будет подыматься, опять придется плавать и ловить его. Уже несколько раз так было.
- Хорошо, обязательно привяжем!
Я прикурил трубку, и пошёл усаживать Олесю на водный велосипед - ей захотелось посидеть на плавсредстве.
Раскурил, пустил колечко дыма...
Всё, мечта сбыта! Теперь трубку можно дарить! Я закурил её на озере Амткял! Вот оно! Такая глупая, и такая непонятная мечта. И она сбылась!
Экскурсовод, тем временем, нашёл одно весло. Но второго нигде не было. Тогда он спросил у меня топор, и принялся вырубать второе из бревна, лежащего на берегу.
Тут Виталик, рыскавший среди скал, подошёл ко мне, и с довольным видом протянул обшарпанную салатовую армейскую флягу.
- О, Виталь! Твой трофей! – обрадаванно похвалил я друга.
- Пускай у тебя будет. – передал он мне находку, и пошёл полоскать её в озёрной воде.
Я, тем временем, огляделся.
Слева от меня громоздились три глыбы. Самая верхняя, самая высокая, размером с пятиэтажку, если не выше.
На её вершине зеленели какие-то деревца, а среди ветвей можно было углядеть белый скелет горного козла, неизвестно как попавшего туда.
Вторая глыба, поменьше, размером с три-четыре этажа, лежала ближе к берегу. А третья, с двухэтажный садовый домик, была совсем рядом.
Полез вверх по склону. Изредка оборачиваюсь, и любуюсь открывающейся и изменяющейся с каждым шагом, картиной.
Вдруг вижу, на среднюю скалу со склона перекинуто толстое, больше обхвата, бревно. Следующей мыслью было: "Я же хотел покурить трубку не на берегу озера, а на скале!"
И вот я, несмотря на отговоры жены, доносящиеся снизу, бегу к гигантскому булыжнику.
Только ступаю на бревно, и вижу, что лезть по нему совсем не обязательно - за скалой - нагромождение камней и брёвен, по которому можно подняться.
Конечно, это нагромождение не трамплин на вершину, но, отталкиваясь от него, и цепляясь за трещины, подняться можно куда безопаснее.
И вот с минуту пыхтения, и я - наверху. На самом краю каменной площадки. Подо мною - целый мир. Озеро, копошащиеся на берегу люди, катамаран и завалы брёвен. И только орлы кружат где-то выше.
- Макс! Слезай! - это Машенька волнуется за меня - Скорее слазь! Прошу тебя!
А у меня в голове мысль залезть на самую высокую глыбу. Но оценил обстановку. Раз уж козёл, которого, скорее всего, загнал туда подъём озера, не смог слезть, мне и подавно соваться на эту громаду бесполезно.
Ладно. Отложим покорение самого большого осколка скалы до следующего раза.
А пока достал трубку, и вновь раскурил успевший погаснуть табак.
Вот это совсем другое дело!
Теперь, действительно, ощущаю себя покорителем!
Весь мир - на ладони!
Ты счастлив, и нем!
(В.С. Высоцкий "Вершина")
Стою, наслаждаюсь суровой красотой озера. И высматриваю на противоположном берегу нашу вторую группу.
Постоял, попускал дым, полюбовался, да полез вниз - побыл бы на вершине ещё, но не стал больше нервировать жену.
Экскурсовод, тем временем, практически закончил изготовление весла. Он вернул мне топор и принялся достругивать полено ножом.
Я стою рядом. Высматриваю на земле какую-нибудь посудину для червей.
Шумит вода, срывающаяся в пещеры, шелестит листвой лес по краям чаши озера, плещется в воде рыба, вызывая рыбацкий азарт.
И тут тишину этого затерянного мира разорвал хлопок выстрела. Он донёсся с другого берега, но, отражённый скалами, был чёток и силен.
- "Пятёрка" - произнесли мы одновременно с инструктором.

Фото.
Продолжение.