Правосудие и политика
По случаю дела «ЮКОС» либеральная общественность выдвинула постулат, что там, где политика, нет места правосудию. Спорное утверждение. И спорное даже не потому, что суд над фигурой масштаба Ходорковского – при его богатстве и политических амбициях – неизбежно получает политический аспект. Так что честнее было бы заявить, что олигархи неподсудны вообще. Возвращаясь к вопросу соотношения политики и правосудия, на наш взгляд справедлив скорее обратный тезис – правосудия без политики не бывает. Мы не хотим сказать, что суды должны выносить приговоры исходя из простой политической целесообразности. Однако политические мотивы присутствуют всегда (и везде), без политики всякая юстиция просто не работает.

Можно сделать даже более сильное утверждение, правосудие это производное от государственной политики. Метафизическая связь здесь довольно простая, хотя и опосредованная. Любая юридическая система и практика правоприменения в основе имеют ту или иную идеологию. А из идеологии очевидно проистекают политические предпочтения. И корректное воздействие на юстицию лежит в идеологической сфере.

Что касается дела «ЮКОС». Либералы сокрушенно указывают, что Ходорковский в тюрьме это политика. Да, но ведь и Чубайс на свободе это тоже политика. Однако по мнению либеральной интеллигенции Ходорковский в тюрьме плохая политика, а Чубайс на свободе – хорошая. Кому как, это дело вкуса и политических пристрастий. Важно то, что требование оправдать «нашего Мишу» также 100% идеология и политика, а вовсе никакая якобы рафинированная правовая позиция. В апогее апологеты «ЮКОСа» породили формулу оправдания, правовую логику которой дано постигнуть лишь им самим: Все воровали, и поэтому Ходорковский не виноват! Поэтому процесс над Ходорковским это политическая репрессия!! Поэтому Ходорковский узник совести!!!

Мы же хотим сказать, что присутствие тех или иных политических мотивов ещё однозначно не дискредитирует правосудие. Судов независимых от идеологии не бывает, и быть не может. Так что всякие честные правовые суждения должны открыто формулировать свои идеологические предпосылки. Это гораздо полезнее, чем требовать исключить всякий политический аспект из работы правоохранительной системы.

Разумеется, несмотря на неизбежно существующие политико-идеологические тенденции, люди вправе ожидать от государственного правосудия элементарной справедливости, соблюдения их прав и следование формальным правовым процедурам. Был ли приговор Ходорковскому справедлив, нет ли в нем судебной ошибки? Непредвзятое рассмотрение доводов обвинения показывает, что подсудимые виновны. Другое дело, что либеральная общественность не готова принять никаких доказательств вины своих любимцев.

Вообще, я не могу себе представить, каким образом в отношении наших олигархов можно совершить судебную ошибку. За исключением, быть может, экзотических обвинений в скотоложстве и каннибализме, все прочие преступные деяния в тех или иных масштабах ими совершались. И когда либералы оправдываются посредством «все воровали» и «время было такое», они показывают тем самым, что понимают основательность уголовных претензий к их героям.

Обратим внимание, что далеко не всегда требование осудить или оправдать, имеют под собой 100% симметричные политические мотивы, как в деле «ЮКОС». Например, настаивать на оправдании Иванниковой можно из вполне аполитичных соображений (хотя нельзя сказать, что из них не проистекает никакой политики, как минимум, в сфере прав граждан на самооборону). А поддерживающие требование осуждения Иванниковой как убийцы почти всегда руководствуются своими политико-идеологическими пристрастиями. (*)

Для тех, кому мысль неразрывности правосудия и политики кажется кощунственной и негуманной, укажем на известный исторический генезис политической власти. В человеческом обществе политическая власть зарождалась как судебная. Изначально правитель, государь это верховный судья. Полномочия политической власти возникают как полномочия судебные. Парламенты первоначально также преимущественно судебные учреждения.

Таким образом, само по себе присутствие политики не может дискредитировать правосудие, не противопоказано правовому государству. Другое дело, что эта политика должна быть открыто сформулирована, а не маскироваться псевдоправовой риторикой и демагогией, как любят делать у нас либералы, зная, что их политика не имеет популярности и массовой поддержки общества.

------
(*)

Диалектику дела Иванниковой мыслю следующим образом. Вне зависимости от этнических, религиозных и прочих интересных обстоятельств Иванникова права просто потому что права. А не потому что русская храбро зарезала армянина. Но. Если бы при тех же обстоятельствах нерусская женщина зарезала русского насильника, то во славу юной женщины СМИ дружно трубили о чудесном подвиге одоления русского фашизма. В Кремле перед телекамерами Путин вручил бы героине медаль «За мужество». Так что Иванникову засудили именно как русскую, и поэтому она нуждается в защите со стороны русского национализма.

Разумеется, Иванникову можно защищать из соображений простой человеческой справедливости, что многие и делают.

Также многие из либералов (а также коммунистов, между прочим) желают засудить Иванникову лишь потому, что её защищают русские националисты. Если отбросить юридическую риторику и софистику, её осуждают как русскую женщину, посмевшую сопротивляться джигиту. В этом акте русской самозащиты интеллигенция усматривает страшную угрозу русского фашизма, и во имя гуманизма готова пожертвовать Иванниковой – русский национализм хуже любого изнасилования.