Михаил Пиотровский (Эрмитаж): "Литейный Хуй - провокация без искусства!"
В художественном мире произошли два события, которые разнятся между собой, возможно, как Москва и Петербург. Я имею в виду присуждение премии «Инновация» и премии имени Курехина. В одном случае громадный шум вокруг сомнительной акции, в другом – все достойно, четко выбранные вещи. Разница несомненна и очевидна.

В связи с этим есть повод поговорить о современном искусстве и его особенностях.

Премию «Инновация», организованную Центром современного искусства при Министерстве культуры, присуждало независимое жюри. Ее получила группа «Война», которая оперирует неприличными вещами, не имеющими отношения к искусству. Нет ничего особенного в том, чтобы нарисовать фаллос на Литейном мосту. Недавно я был в Ереване, там в музейной экспозиции древних веков целая стена фаллосов.

То, что сделала группа «Война», – провокация в чистом виде.

Получился мощный пиар, в первую очередь для самой премии «Инновация». Скандал, не исключено, был заложен в идее премии. И, разумеется, это пиар для группы, которая все время рвется делать то, что вызывает шум. Но одновременно возникли и два антипиара. Резкие возражения прозвучали по поводу того, что премия, претендующая на солидность и взвешенность, присуждена сомнительной акции. В составе независимых экспертов там значатся руководители отделов современного искусства Эрмитажа и Лувра. Люди, причастные к государственным организациям. Надо сказать, что Лувр и Эрмитаж – образцы того, как современное искусство вписывается в искусство вообще, в том числе радикальными вещами. Словом, получился государственный реверанс в сторону радикальной хулиганской акции.

У этого обстоятельства есть две стороны. Одна – должно ли государство такие реверансы делать? Тут надо признать, что современное искусство у нас немножко бесхозное. Недаром президент ходил в Московский центр фотографии, чтобы побеседовать с людьми, занимающимися современным искусством, и как-то их поддержать. Для той же цели и премия «Инновация» была создана. Вот только баланс соблюсти не удалось.

Что получается с другой стороны? Группа «Война», которая не раз инициировала публичные скандалы, не пришла премию получать. Для нее это антипиар. Когда государство так ее отмечает, оно тем самым говорит: ребята, в этой вашей акции нет ничего страшного, она в рамках дозволенного. Есть восточная поговорка: «Если не можешь убить врага, обними его».

Новое искусство бывает провокационным, как пощечина общественному вкусу. В нашей стране все воспринимается острее, чем где-либо. Искусство не бывает провокационным само по себе. Часто оно отклоняется в сторону политической провокации. Но когда Солженицын провоцировал власть, он многим рисковал. Сегодня провоцировать ФСБ – почти наверняка знать, что за это ничего не будет. Политические провокации теперь вызывают другие реакции. Это выходит за пределы искусства.

Нередко провокации граничат с кощунством. Эта тема у нас стала популярна, почти как в протестантской Америке. Кощунство бывает разным. Недавно премьер упомянул о принцессе Укока. Мумию женщины раскопали новосибирские археологи в Горном Алтае. Вдруг возникла волна публикаций о том, что ее надо вернуть обратно и похоронить. Якобы землетрясения случаются из-за того, что принцессу потревожили. Многое может восприниматься разными людьми, как кощунство. Простой пример: в творчестве можно использовать любые материалы, но нельзя чем угодно рисовать распятие. Совсем свежий случай: для афиши праздника танца организаторы по своему усмотрению использовали картину Матисса «Танец». Для нас это тоже кощунство, нарушение авторских прав. Надо спрашивать разрешение у потомков художника и у Эрмитажа.

Общество должно разбираться, что кощунство, а что нет. Мы показывали в Эрмитаже юмористические литографии Кабакова с неприличным словом на одной из них. Пуристы могут возмущаться. В целом там нет ничего страшного. Как фаллосы в историческом музее Еревана.

Кто определит грань, за которую переходить нельзя? Это не могут делать религиозные фанатики или атеисты. Даже закон почти бессилен. Кажется, все можно описать в законе. Но мы видим в судебных разбирательствах, что это не так. Единственное, что может помочь, – развитый вкус. Он подскажет, что прилично, что нет.

В современном мире происходит много хулиганских событий. О них надо знать. Одобрять или осуждать не обязательно, но надо смотреть, что это за явление, почему такое возможно. Политическая провокация – печальный знак. Почему она вызывает положительную реакцию? Потому, что отражает настроения в обществе. Есть небольшой слой людей, которые разбираются в современном искусстве. В Москве их больше, у нас меньше. Это молодые люди, у которых обостренное восприятие окружающего мира. Им нравится провокация. Это беспокоит и говорит о том, что нам надо не столько возмущаться, сколько думать, как воспитывать понимание современного искусства, современной культуры. Воспитывать хороший вкус. Думаю, музеи это делают выставками. Хотя и выставки могут вызывать раздражение.

Есть надежда, что в нашем городе в Новой Голландии появится центр современного искусства, современной жизни, современной культуры. Как парижский Центр Помпиду, но в петербургском варианте. Людей надо не столько обучать новому языку, сколько приучать к нему. Тогда им будет неинтересно тратить силы на безумные провокации. Сейчас они это делают, чтобы пробиться, причем чем грубее, тем быстрее и лучше. Они заявляют о себе языком не художественным. Еще раз повторю: неприличный рисунок на Литейном мосту – попытка авторов показать себя. В подражание им мотоциклисты что-то рисовали на Дворцовой площади. Два дня ушло, чтобы убрать эти художества.

Настоящее концептуальное искусство, наполненное содержанием, – выставки Кабакова. Эрмитаж получил в дар архив Пригова. Это другого типа концептуалист. У него были тексты и перформансы на грани риска. Но с Приговым все ясно, его имя признанно, наследие осваивается. Мы покажем его выставку в Венеции.

Министр культуры правильно сказал, мы не должны возвращаться к временам запретов. Нужно показывать альтернативы. И в мире искусства реклама, пиар играют большую роль. Один из лучших русских художников – Филонов мало кому известен. Никто особенно с ним не носится, даже у нас. Коллекция только здесь, картины не продаются, рекламы нет.

То, что сделали хулиганы на Литейном мосту, воспринято как общественное событие. Это плохой симптом. Готовность к эпатажу отражает настроение людей. Надо понять, что это вне сферы искусства. Скорее это сфера социальной психологии. Долг музеев создавать в художественном мире равновесие, добиваться воспитания вкуса у людей. В этой работе должны объединиться музеи, художественные центры, галереи.

Премия Курехина представляет собой взвешенное отношение к современному искусству. Там тоже есть разные вещи, которые способны непривычных людей ошарашить. Не претендуя на слово «инновация», организаторы отсылают к имени Курехина. Он уже классик. С ним связана традиция искусства смелого, сделанного с хорошим вкусом. Это продолжение ленинградской-петербургской культуры, частью которой был Курехин. Не случайно вещи, которые были отмечены премией Курехина, потом выставлялись в Эрмитаже в рамках акций современного искусства. Люди, получавшие эту премию, становятся заметными фигурами.

У нас в городе появились два новых музея современного искусства – «Эрарта» и Новый музей. Словом, есть среда, от которой можно многое ожидать. В первую очередь событий, на фоне которых хулиганский рисунок фаллоса на Литейном мосту не будет выглядеть как нечто экстраординарное. Когда событие не экстраординарное, теряется смысл для зрителей и для власти. Мост испачкали и отмыли. Граффити исписаны города мира, все с этим борются.

http://www.spbvedomosti.ru/article.htm?id=10276051@SV_Articles