|
|
Пишет polumrak (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} polumrak)@ 2004-11-18 18:17:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Эдгар Алан По сидел за своим небольшим письменным столом и писал что-то, часто макая перо в чернильницу.
На женском бюсте над порогом сидел чёрный ворон. Ворон шумно чистил перья.
На какое-то время ворон умолк и сидел тихо, глядя на поэта одним глазом. Потом шумно зевнул и встряхнулся.
Эдгар Алан По поднял на него задумчивый взгляд.
- Что? - сказал ворон. - Ну что ещё?
Поэт покачал головой.
- Ничего. Просто... ну скажи ещё раз.
- Тебе не надоело? - спросил ворон. - НИКОГДА!
По хихикнул и продолжил писать.
Ворон помолчал некоторое время.
- Не знаю как тебе, а мне надоело, - сказал он, - "Натаниэль то, Натаниэль сё, сделай, принеси, каркни". Я хочу в отпуск.
- Разве Сатана бывает в отпуске? - сказал По, отрываясь. - Ну вот. Ты меня сбил. Давай ещё раз.
- НИКОГДА!
Молчание и скрип пера ещё пять минут.
- Это потрясающе, - сказал ворон, перелетая на настенные часы и свешивая голову набок, - как вы, люди, умудряетесь писать такое.
- Ну, - сказал По, - сила воображения, талант... Божий дар.
- Который час-то? Ничего не вижу. - сказал ворон.
- Полночь. - сказал По. - Конечно не видишь, у этих часов нет стрелок.
- Но они же тикают! - сказал ворон.
- Тикают. И идут. - сказал По. - И наверное показывают время. Но стрелок у них - нет.
Ворон покачал головой из стороны в сторону.
- Вот об этом я и говорю. Это же кошмар. Ты как эти часы. Ты пишешь поэмы о своей любви к мёртвым женщинам.
- Они мой идеал. - сказал По. - Я воображаю их как идеальных любимых.
- И я о том же, - снова покачал головой Натаниэль, - ты пишешь поэмы про воображаемых мёртвых женщин. Прекрасный идеал.
- Не я один, - сказал По, бросая перо, - многие поэты посвящают свои творения женщинам, которых они любили, не зная лично. Клеопатре, к примеру.
- Клеопатра не воображаемая, - возразил Натаниэль, копаясь клювом под крылом, - но она мёртвая. Получается, что вся ваша любовь - придуманное эгоистическое чувство. Вы можете любить только того, кто не отвечает вам взаимностью, по возможности не говорит и - очень желательно, чтобы она ещё и не дышала. Ты не можешь испытать любовь, но ты с удовольствием описываешь её.
- Глупости! - воскликнул По, вскакивая и расхаживая по комнате. - Я пишу об идеальной любви, которая может длиться вечно. Которую ничто не может повредить!
- Мухи могут. - сказал Натаниэль. - И муравьи. Для вечной идеальной любви тебе нужен свинцовый гроб и много формалина.
- Неправда! - крикнул По. - Я говорю об образе, а образ бессмертен.
- Но пишешь-то ты не образу, - ответил Натаниэль, - а воображаемой мёртвой женщине. Которая воображаемо съедена воображаемыми червями на воображаемом кладбище. Знаешь, я так думаю - ты просто боишься, что настоящая и живая женщина над тобой посмеётся. Или будет тебя бить, как твоя мать.
По схватил чернильницу и кинул в него. Он не попал в Натаниэля, но разбил циферблат часов без стрелок.
На женском бюсте над порогом сидел чёрный ворон. Ворон шумно чистил перья.
На какое-то время ворон умолк и сидел тихо, глядя на поэта одним глазом. Потом шумно зевнул и встряхнулся.
Эдгар Алан По поднял на него задумчивый взгляд.
- Что? - сказал ворон. - Ну что ещё?
Поэт покачал головой.
- Ничего. Просто... ну скажи ещё раз.
- Тебе не надоело? - спросил ворон. - НИКОГДА!
По хихикнул и продолжил писать.
Ворон помолчал некоторое время.
- Не знаю как тебе, а мне надоело, - сказал он, - "Натаниэль то, Натаниэль сё, сделай, принеси, каркни". Я хочу в отпуск.
- Разве Сатана бывает в отпуске? - сказал По, отрываясь. - Ну вот. Ты меня сбил. Давай ещё раз.
- НИКОГДА!
Молчание и скрип пера ещё пять минут.
- Это потрясающе, - сказал ворон, перелетая на настенные часы и свешивая голову набок, - как вы, люди, умудряетесь писать такое.
- Ну, - сказал По, - сила воображения, талант... Божий дар.
- Который час-то? Ничего не вижу. - сказал ворон.
- Полночь. - сказал По. - Конечно не видишь, у этих часов нет стрелок.
- Но они же тикают! - сказал ворон.
- Тикают. И идут. - сказал По. - И наверное показывают время. Но стрелок у них - нет.
Ворон покачал головой из стороны в сторону.
- Вот об этом я и говорю. Это же кошмар. Ты как эти часы. Ты пишешь поэмы о своей любви к мёртвым женщинам.
- Они мой идеал. - сказал По. - Я воображаю их как идеальных любимых.
- И я о том же, - снова покачал головой Натаниэль, - ты пишешь поэмы про воображаемых мёртвых женщин. Прекрасный идеал.
- Не я один, - сказал По, бросая перо, - многие поэты посвящают свои творения женщинам, которых они любили, не зная лично. Клеопатре, к примеру.
- Клеопатра не воображаемая, - возразил Натаниэль, копаясь клювом под крылом, - но она мёртвая. Получается, что вся ваша любовь - придуманное эгоистическое чувство. Вы можете любить только того, кто не отвечает вам взаимностью, по возможности не говорит и - очень желательно, чтобы она ещё и не дышала. Ты не можешь испытать любовь, но ты с удовольствием описываешь её.
- Глупости! - воскликнул По, вскакивая и расхаживая по комнате. - Я пишу об идеальной любви, которая может длиться вечно. Которую ничто не может повредить!
- Мухи могут. - сказал Натаниэль. - И муравьи. Для вечной идеальной любви тебе нужен свинцовый гроб и много формалина.
- Неправда! - крикнул По. - Я говорю об образе, а образ бессмертен.
- Но пишешь-то ты не образу, - ответил Натаниэль, - а воображаемой мёртвой женщине. Которая воображаемо съедена воображаемыми червями на воображаемом кладбище. Знаешь, я так думаю - ты просто боишься, что настоящая и живая женщина над тобой посмеётся. Или будет тебя бить, как твоя мать.
По схватил чернильницу и кинул в него. Он не попал в Натаниэля, но разбил циферблат часов без стрелок.
