Сифора, жена Моисея, смотрела на него, как... как жёны глядят на провинившегося мужа. Приподнятая бровь уведомляла, что разбираться в чём кто виноват - не её дело, главное что виноват, сжатые в тонкую линию губы сравнивали его со всеми мужьями в целом и делали неутешительные выводы о всей породе, слегка постукивающая по пыльной земле сандалья уведомляла, что лучшие годы отданы неизвестно кому неизвестно зачем, и время продолжает идти.
Она смотрела на него, как волк смотрит на овцу, осмелившуюся быть живой и несъеденной.
- Ну милая, - сказал Моисей неуверенно, - это же не просто так вот, взял и махнул. Для этого надо сосредоточиться...
- Так сосредоточься! - воскликнула Сифора.
Моисей посмотрел себе под ноги, поднял посох над головой, взмахнул им так, что чуть не ударил себя по затылку.
- Вам говорю я - разойдитесь!
Воды колодца остались недвижимы.
Моисей снова повернулся к жене.
- Ну не получается, - сказал он жалобно, - я не могу вот так на заказ это делать...
- Для незнакомых людей, значит, получается, - протянула Сифора, глядя на него через сузившиеся от ярости глаза, - а для жены, для кровинки своей, для данной тебе Богом любимой - нет?..
Моисей снова посмотрел себе под ноги.
- Ну милая, ну ты же знаешь, - сказал он, - что тогда это был момент высочайшего откровения...
- Лучше бы ему наступить сейчас, - сказала холодно Сифора, - иначе кое-кому придётся ночевать на улице.
Моисей мысленно посочувствовал этому невезучему кое-кому.
- Ну же, давай, - пободрила его Сифора, слегка меняя линию поведения, - если получится, получишь за ужином добавку.
- Добавку? - обрадовался Моисей, - А что будет на ужин?..
- То же, что и вчера.
- Отлично! - воскликнул Моисей. - Очень вкусная овсянка была вчера!
Лицо Сифоры снова резко превратилось в набор тонких линий - глаза, рот и даже ноздри сжались в гневные щёлочки.
- Вчера на ужин была баранина, - процедила она.
Моисей отступил на шаг назад.
- Ну я попробую, - сказал он, - но я тебя предупреждаю. Чудеса - это не моё.
- Ты же пророк, - сказала Сифора, - давай, доставай моё колечко.
Моисей ещё раз посмотрел на колодец, в который Сифора уронила кольцо.
- Ну милая, - начал он снова, - чтобы свершилось чудо, Господь должен захотеть этого и дать мне силы Своей...
- Неужто Господь, - разъярилась Сифора, - желает оставить бедную, беззащитную женщину без её последнего украшения?! Сперва я отдала всё золото на постройку этого придурковатого тельца, потом я отдала все браслеты и серьги, чтобы ты выплавил этот дурацкий хобот, теперь моё последнее колечко?!
Она бросила кожаное ведро на землю с такой яростью, что ведро попыталось прогреметь, как металлическое.
- Не дай Бог больше никому мужа-пророка! - воскликнула она. - Сперва ведёт за собой народ, пропадает весь день неизвестно где, разговаривая с горящими кустами и столпами огненными, потом заставляет всех делать какие-то, - она щёлкнула пальцами от злости, - непонятные глупости, завязать в иле, убегать, жрать насекомых и лишайник...
Моисей опустился на колени.
- И при этом у него даже нет ничего, кроме посоха! - продолжила Сифора. - Ты же живёшь милостью других людей! Ты ничего не умеешь и ничего не можешь! Всё, что ты делаешь, за тебя делает Бог, а всё, что ты получаешь - тебе дают люди!
Она начала рыдать. Моисей положил свою голову ей на ступни и обнял её ноги, пытаясь вымолить прощения.
- И за что мне всё это?! - восликнула Сифора, хватаясь за голову. - У мясника есть нож, и он умеет резать, у булочника есть печь, и он умеет выпекать, а у пророка есть посох, и он ничего не умеет!
- Женщина! - воскликнул гневно Моисей, поднимаясь. - Это что, я тебя спрашиваю?!
Перед собой он держал простое стальное колечко с грубой надписью внутри. Сифора затихла.
- Прежде чем призывать на себя гнев Господен и гнев мужа своего, ты не посмотрела даже у себя под ногами! - воскликнул Моисей.
Сифора надела на палец кольцо и потупила взор.
- Ступай же! - взмахнул рукой Моисей. - И не показывайся мне на глаза до вечера. И будь впредь скромна, молчалива и покорна!
Уведомляющая бровь вновь медленно поплыла вверх.
- И в знак чуда, - добавил Моисей торопливо, - которое Господь явил нам, указав путь к пропаже - приготовь побольше этой своей восхитительной нежной баранины!..