<...>
— Так вот. — сказала тень отца Гамлета. — Я стал магом. Магом стал и мой брат. Мы стали искушены в черном искусстве, и скоро я с ужасом начал понимать, что брат мой, твой дядя, замыслил нечто злое, когда мои помыслы были обращены лишь к знанию. Я отсек себе руку, чтобы...
— Что? — удивился Гамлет.
— Отсек себе руку, — повторила тень, — мечом. Чтобы зло не завладело мной.
— У тебя две руки. — сказал Гамлет.
Тень примолкла.
— Точно? — спросила она обескураженно через пару минут.
— Можешь сам убедиться.
Труп на каменной скамье шевельнулся, заставляя пламя свечи дрожать.
— Точно, — сказала тень удивленно, — а когда она отрасла-то?
— Руки не отрастают, папочка. — сказал Гамлет ласково. — Это билет в один конец.
— В какой конец? — спросила тень.
— В один. — объяснил Гамлет так же ласково.
Тень сново замолчала.
— Ну кому-то же я отсек руку, — сказала она неуверенно, — я же точно помню.
— Ну не себе, — сказал Гамлет, — это наверняка.
Тень еще раз замолчала.
— Ты меня разыгрываешь. — сказала она наконец. — Ты приволок чью-то руку и приделал, пока меня не было.
Гамлет покачал головой.
— Ну что ж, — взохнула тень, — несделанного не воротишь.
— Сделанного. — поправил Гамлет.
— Несделанного! — воскликнула тень.
— Правильно говорить — сделанного.
— А я сказал — несделанного.
— А правильно — сделанного!
— Ладно, ладно. — тень страдальчески подняла руки, тело отца снова шевельнулось, испустив волну удушающей вони. — Сделанного не воротишь. О чем я говорил?..
Гамлет прикусил нижнюю губу.
— Вообще-то конечно можно и "несделанного"... — сказал он.
— А заткнись ты! — крикнула тень.
Они помолчали.
— Так вот, — продолжила тень, убедившись, что Гамлет не собирается говорить. — я отсек кому-то руку, чтобы зло не завладело мной...
<...>