Comments: |
Батюшки! Я-то думал, Багиров один пишущий узбек, а их оказывается не поспевают высылать.
Багиров - туркмен азербайджанской культуры, не надо тут вот этово вот.
хехе
Чорт, я все понял.
Инновационный бизнес на суверенщине предсказуемо накрылся тазом, приходится подрабатывать хоть как.
Обычно я халявщиков баню - ибо с какова хуя они тут Зарабатывают, а природная рента где? - но для вас, Юра, сделаю исключение.
хехе
Я тебе секрет открою ужасный.
ЗА ТЕБЯ БОЛЬШЕ НЕ ПЛАТЯТ !
Говорят, этот дедушка такое старое ненужное говно, что на его тролинг в новом году бюджета не отпущено.
Эка. Выходит, за меня конкретно что-то еще платили? Не пизди, Юра, я сметы видал.
хехе
И только один Агафон Дубцов не преминул испортить деду счастливое настроение. Когда Щукарь, исполненный важности, проходил мимо него, Агафон, искривив рябое лицо, зловеще шепнул: - Ну, достукался ты, старик... Давай попрощаемся! Щукарь встал как вкопанный, некоторое время молча жевал губами, а потом набрался сил, спросил дрогнувшим голосом: - Это... это с какой же стати то есть я должен с тобой прощаться? - А с такой, что жить тебе осталось на белом свете самую малость... Жизни тебе осталось на два огляда и на четыре вздоха. Не успеет стриженая девка косу заплесть, а ты уже доской накроешься... - Это... как же это так, Агафоша? - А так, очень даже просто! Тебя убить собираются. - Кто? - еле выдавил из себя дед Щукарь. - Известно кто: Кондрат Майданников с женой. Он уже ее домой послал за топором. Ноги Щукаря мелко задрожали, и он обессиленно присел рядом с услужливо подвинувшимся Дубцовым, потерянно спросил: - За что же это он меня задумал жизни решить? - А ты не догадываешься? - За отлуп, какой ему дал? - Точно! За критику всегда убивают, иной раз топором, иной раз из обреза. А тебе как больше нравится - от пули умереть или под топором? - Нравится! Скажешь тоже! Да кому же может нравиться такое пришествие?! - возмутился дед Щукарь. - Ты скажи лучше: что мне теперича делать надо? Как я могу себя оборонить от такого глупого дурака? - Заявлять надо начальству, пока жив, вот и все. - Не иначе, - немного поразмыслив, согласился дед Щукарь. - Зараз пойду Макарушке жалиться. А что же ему, проклятому Кондрашке, не страшно за меня на каторгу идти? - Он говорил - мол, за Щукаря мне больше года не дадут или, на худой конец, больше двух лет, а год или два я смело отсижу, легко отдежурю... За таких старичишек, говорит, много не дают. Самые пустяки дают за подобное барахло. - Облизнется он, сукин сын! Получит всю десятку, уж это я до тонкостев знаю! - в ярости возопил дед Щукарь. И тут получил от Нагульнова строжайшее предупреждение: - Ежели ты, старик, ишо раз заорешь недорезанным козлом - немедленно выведем с собрания!
Ну вот, оказывается, я еще и психотерапевт. Хотя, конечно, я об этом догадывался.
хехе | |