| Сорокин навсегда-5: На съезде писателей |
[Nov. 22nd, 2013|09:54 pm] |
- Итак?
- Докладываю, Владимир Владимрович! Пушкин - 13 минут, 34 грамма. Достоевский - 11 минут, 136 грамм, Пастернак.. Пастернак, сволочь, 9 минут, 3 грамма, эх, надо было его предка все же выслать...
- Не отвлекайтесь.
- Прошу прощения. Толстой - до сих пор толкает, уже 231-й грамм пошел на выходе.. - действительно, до комнаты отдыха со сцены доносился монотонный, но убедительно окающий басок Толстого.
- Неплохо. А что Лермонтов?
- Лермонтов... тут, Владимир Владимирович, такая петрушка...
- Никитка, не манди. Какая еще петрушка? На Лермонтова ведь вся надежда, ты же в курсе, нет?
- Владимир Владимирович.. вот не поверите, я весь перед вами как родному.. - Никита Сергеевич вдруг как-то поблек, поник усами, забегал быстрыми карими глазами по стенам и, наконец, сумел остановить из рысканье, уперев взгляд в до блеска начищенные ботинки Президента - Лермонтов... тут он вдруг выпрямился, набрал в округлившуюся отчаянной храбростью грудь воздуху и резко выкаркнул прямо перед собой: не было у Лермонтова предка!!!
- Как это не было? - вдруг взвизгнул из угла Мединский - как так - не было? да вот же товарищ мне справку предъявил! - с этими словами министр культуры вытянул из-за пазухи мятую пожелтевшую бумажку и почему-то показал ее не Владимиру Владимировичу, а Никите Сергеевичу. - Не может такого быть, чтобы не было!! У Пушкина были, а у Лермонтова - нет???? Это... это... это - объясните!
- А вот так вот. Не было. Сиротой он помер, Михал Юрич, сиротой. Никого после себя не оставил. А что ты веришь любой справке из налоговой, так я тебя когда еще предупреждал. Помнишь, как с Кочетовым вышло? Ага. "Чего же ты хочешь, чего же ты хочешь.." - ну и три лимона как не бывало. Я еще вам, Владимир Вла...
- Немедленно прекратить - негромким, но таким ледяным голосом, что уже было собравшийся интеллигентно возразить Мединский хлопнул себя ладошкой по губам, проговорил, практически не разжимая тонких сиреневых губ Владимир Владимирович. - За Лермонтова вы ответите не передо мной, а сейчас принесите то, что выработано. БЫСТРО БЛЯДЬ!
...
Владимир Владимирович недвижным взором уставился внутрь раскрытого старомодного пластикового "дипломата". Мягкое голубое сияние, лившееся из глубины чемоданчика, делало его и без того мертвое сухое лицо похожим на череп, каким его рисуют дети на пиратских флагах. Шести грамм не хватало, и это сразу бросалось в глаза. - Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? - все остальные мысли вымыло из его головы - Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет?
Дверь распахнулась и наотмашь грохнула по стене, когда в в гримерку вихрем ворвался Игорь Иванович Сечин. Владимир Владимирович, даже не вздрогнув, поднял на него бессмысленно осоловелые глаза, и сразу понял: знает. Все знает. Он все знает. Он знает все. Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет? - все остальные мысли вымело у него из головы - Что же теперь будет? Что же теперь будет? Что же теперь будет?
- Ну что, падла... Где, сука? ГДЕ ШЕСТЬ ГРАММ, ТВАРРРЬ? - голос Игоря Ивановича звенел перетянутой басовой струной, глаза его сверкали - правый золотом, левый - небесной синевой.
- Лермо..
- Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад?
Владимир Владимирович давно уже умер, но Игорь Иванович продолжал неиствовать: Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад? Лермонтов, падла? Лермонтов, гад?
Потом Игорь Иванович, не переставая неиствовать, стал выхватывать из "дипломата" слабо переливающиеся голубым куски и, давясь, запихивать их себе в рот: - Левмонтоф патла Лефмонтоф гат Левмонтоф патла Лефмонтоф гат Левмонтоф патла Лефмонтоф гат Левмонтоф патла Лефмонтоф гат Левмонтоф патла Лефмонтоф гат Левмонтоф патла Лефмонтоф гат Левмонтоф патла Лефмонтоф гат Левмонтоф патла Лефмонтоф гат Левмонтоф патла Лефмонтоф гат Левмонтоф патла Лефмонтоф гат Левмонтоф патла Лефмонтоф гат Левмонтоф патла Лефмонтоф гат
Собрание российских писателей уж три часа, как закончило свою работу, разошлись писатели, укатили в свои редакции журналисты, блогер Мальгин опубликовал пост, собрал сорок четыре камента и забанил двадцать шесть володинских ботов,актовый зал Университета Дружбы Лумумбы уже успели подмести три деловитого вида уборщицы, а Игорь Иванович все продолжал и продолжал неиствовать.
хехе |
|
|