Во вторник были на концерте Любови Казарновской.
Билеты – на 20-ый ряд (но места очень хорошие, по центру, и слышимость замечательная, даром, что пела она без микрофона).
Впервые увидала её в знаменитом дуэте с Басковым («Призрак оперы»). Она пела женскую партию в черных то ли шароварах, то ли в широких брюках, светлые длинные волосы, собранные сзади в хвост. Оперу эту я не знала, а по этому дуэту, (когда он: «Пой мне!», а она – руки в протестующем жесте – и – Ух! – куда-то вверх, мощно), представлялось, что женщина (ведьма?) захватила мужика своими чарами и теперь крутит, как хочет, а он себя не помнит. И позже, уже зная содержание «Призрака…», удивлялась – почему Казарновская такой рисунок дала – и костюмом, и исполнением? Ну, и голос какой-то пронзительный, не глубокий, как у Образцовой (обе меццо). Но на наши задворки не часто заглядывают международные лауреаты. Идём.
Объявлено на 19, но по фойе идёт слух – задержится на полчаса, хотя никто не извиняется и ничего вслух не объявляют. Наконец, впустили в зал, и когда все почти расселись, двери опять раскрылись, и в зал хлынула приличная толпа зрителей. Вошедшие - явно безбилетники: многие озирались, как бы выискивая пустые, но «выигрышные» места, часть тут же начала рассаживаться на боковых. Угомонились. Вышла Вера Тимофеева и начала: «Наш концерт задержался: примадонна принимала участие в комиссии по предстоящему саммиту и выступала в Органном зале». Публика загудела – не понравилось.
(На другой день мне ОГ (она на том концерте оказалась): «Начало у нас в 18, знаю, что у неё концерт в 19 в БКЗ, а не начинают. Дождались - приехал губернатор и вся эта администраторская камарилья…» Короче, нашей политической элите со всем населением в зале было сидеть, что называется, «в ломы», они себе отдельный концерт устроили, уверена, оплаченный из средств казны).
Итак, на сцене Любовь Казарновская – черное платье, подчёркнутая талия, оголённые плечи, газовый черный же шарф, распущенные светлые волосы, неброские бриллианты – в ушах и на запястье, на шее какие-то цепочки и большая крупная подвеска. Очень эффектная. С нею концертмейстерша – очень полная, довольно в летах, тоже в черном. И чёрный рояль. Вот всё, что на сцене. Ну и время от времени – Тимофеева тоже в черном.
Начался концерт со «Старого мужа» Рахманинова. Жесты кистями, полузакрытые глаза, вдруг взглядывающее в страстных признаниях «Я друго-о-о-ва люблю, умира-а-ю, любя!». В общем, всё как надо. Потом пошли романсы, речитативы… После каждого исполнения публика усиленно аплодировала, и певица поднимала свою аккомпаниаторшу. Той, наконец, надоело с её габаритами вставать, кланяться и снова усаживаться. И такая сценка: пока Тимофеева объявляет очередной номер, пианистка что-то «выговаривает» примадонне. Та, выслушав, поворачивается к публике с томной улыбкой и – стоит, хотя перед каждым исполнением пианистке кивала, мол, можно начинать. Тётя смотрит на певицу, певица улыбается залу. Пауза – секунд 15, наконец, у той не выдерживают нервы, и она ударяет по клавишам. Номер идёт чередом. Закончился, зал аплодирует. Прима поворачивается снова к роялю и поднимает-таки музыкантшу настойчивым жестом. Следующий номер – всё, как положено, кивок, музыка, вступает прима. Закончилось, откланявшись, ЛК опять поворачивается к этой леди, а та озабоченно перебирает ноты и на свою патроншу - не глядит. Этот конфликтик не затих до перерыва.
А потом они долго не выходили, аж народ начинал хлопать несколько раз. Я говорю мужу: «Они там сейчас меж собой разборку устроили, не иначе». Но вышли, пошли арии из зарубежных опер. Арии долгие, малознакомые. И, тем не менее – они «звучали» глубже.
Заметила, когда мне очень что-то нравится (не материальное) – становится трудно дышать. Так было и в первом отделении, но во втором – особенно часто. И муж отметил: «У неё иностранные лучше получаются».
Ей между номерами дарили цветы, она дарителя целовала в щёчку. В общем, публика была довольна. Примадонна - очень раскована и доброжелательна, улыбалась и вообще немного играла на публику, но это не раздражало. Демократично, в общем, себя вела, не отстраненно.
И вот закончился концерт, бурные аплодисменты, все встают. И тут (я такого еще не видела!) та часть публики, что зашла в зал позже всех (кто это был? Знакомые и родственники работников БКЗ, студенты?), потянулась к выходу. Они ведь сидели на крайних местах, поэтому выбраться из рядов труда не представляло. Обычно всегда на концертах есть несколько особо нетерпеливых зрителей, спешащих в гардероб. Но этих было несколько десятков. И походило всё это почти на массовый исход. Примадонна, увидав такую картину, повернулась и торопливым шагом ушла со сцены.
Обычно, если концерт понравился, (а он понравился) публика долго не отпускает исполнителя, тот не раз выходит на поклон, иногда и исполнит что-то на бис, именно тогда несут все букеты. А тут…
Это выглядело просто по-хамски.
Хотя и задержка зрителей в фойе лишние полчаса до начала концерта тоже – хамская выходка. Но уже - нашей элиты. «Каков поп, такой и приход». Нельзя что ли эту комиссию было сдвинуть по времени, а не «накладывать» на концерт, объявленный за месяц, и не заставлять певицу бежать с одной сцены на другую, а зрителей – недовольно слоняться перед закрытыми дверями в зал, имея в кармане недешёвые билеты?
Короче, осадок остался и довольно неприятный!