Зарисовки в учебном парикмахерском центре.
Как-то обросла, начали опять мои кучери своевольничать – задираться прочь от головы, куда им вздумается. Рядом с домом открылся парикмахерский центр обучения, рекламу дали, «распялка» стоит, уговаривает: у нас, мол, дешево, пенсионерам скидка… «Дай, - думаю, - зайду».
Несколько комнат, девушки-девушки, клиентов не видать, кажется, стригут и красят эти красавицы друг друга. «У вас постричься можно?» Одна, почти испуганно: «Да, можно, садитесь». Разделась, села, она меня обвешала всякими занавесками и унеслась: «Я сейчас».
Сижу, минута, другая, оглядываюсь, думаю: «Уйти сейчас или погодить?» Возвратилась минут через пять в сопровождении, наверное, мастера - бойкой крашеной, сухощавой блондинки. Та указания надавала, показала первые движения. Моя курсистка (она выше среднего роста), изогнувшись над креслом в три погибели, начинает мою голову расчерчивать расческой. Вижу – попала я! Явно – неумеха. Но сижу, думаю: «Она же меня боится1» Что-то ей тихо нейтральное говорю, насчет того, что устанет так стоять, да чтобы не волновалась – мне не в театр. Соседки на меня оглядываются с недоброжелательными выражениями пухлых лиц, чего, мол, разболталась.
Опять прибегает та мастер: «Ты как стоишь, стой перпендикулярно к голове, а ты сбоку. Вот так, дели голову на прядки…» Сижу, жду, что будет дальше. «Моя» усиленно поливает из пульверизатора, чтобы волос был мокрый, с меня уже каплет. Вытираюсь, про себя думаю: «Если испортит, не буду платить». Там явная нехватка реквизита – у неё эту брызгалку несколько раз из-под носа уводили, она, конечно, – на поиски…
Короче, манежили меня больше часа. Мне даже интересно стало – что получится? Пока сидела, поспрашивала ее, что это за курсы – платные ли и сколько времени надо обучаться? Она уже четыре месяца проучилась на мужского, еще нужно два – на женского. Я чуть успокоилась – раз четыре месяца «в кармане», короткую стрижку навряд ли испортит. В конце взяли с меня 35 р. (как с пенсионерки), и все знакомые расхваливали: «Как вас хорошо в этот раз постригли».
Прошло месяца два, опять у меня на голове рассогласование. Иду туда же, уже, как своя. Но стричь меня взялась другая. Да всё с шуточками, да ласково – такая вся своя! Но когда она над затылком провозилась 40 минут, я почувствовала неладное. Да и мастер к этой редко подбегала. Я потом поняла – мастер со мной встречаться не хотела, потому что предвидела, чем дело кончится. У этой я просидела не менее полутора часов. Когда отряхнулась и причесалась, то увидала совершенно незнакомый облик – формой голова напоминала нераспустившийся бутон тюльпана: на макушке оказалось нечто ирокезовское, а с висков волос был снят начисто, зато затылок был безукоризнен – волосок к волоску, и каждый длиной не более трех миллиметров. Девушка явно ещё не отвыкла от мужских голов. «Не гонялся бы ты, поп, за дешевизной», - сказала я себе, оплатила «труды» и больше в это учебный центр не заглядывала.