Таджик умственного труда

Враг моего врага - мой друг. Но не всегда
Левым свойственно критиковать либералов (как, впрочем, и наоборот). И это абсолютно естественно.

Но - за что критиковать? В основном за то, что они, провозглашая свободу формально для всех, вровень со свободой ставят частную собственность - что существенно ограничивает свободу. Словом, либералов мы критикуем за то, что они для нас недостаточно либеральны.

А ведь на них можно нападать и с другой стороны, и осуждать в них именно прогрессивные черты. Как это делает, например, Прилепин в гуляющем нынче по Сети тексте.

Текст талантливый, не спорю. Ярко и живо выписан тот враг, против которого и либералы - союзники.

Либерал не любит мрачное, суровое, марширующее. Горн, барабан, дробь. Картечь, государеву службу, «Катюшу». Марфушу, крестьян сиволапых, берёзки. Почву, кровь.

Либерал не любит, верно. А вот прилепинские единомышленники - любят. И картечь любят, и государеву службу, и почву, пропитанную кровью. И как прикажете левым относиться к ним?

В нашем скудном понимании хороший русский человек — он как дерево. Деревья не умеют ходить. Вцепились в свою землю, как мертвецы. В голове — воронье гнездо. Ждут лесника, но, кажется, приближаются браконьеры.

Либерал уверен, что наступили иные времена и в эти времена войдут только избранные. Те, кто не потащит за собой хоругви, телеги со скарбом, почву, ворон в голове.

Опять-таки: как быть тому, кто желает быть человеком, а не деревом? Кто не хочет тащить за собой хоругви? Пусть даже он сам и не либерал?

Его [либерала] история мира всегда начинается с «европейского выбора». Пока нет «европейского выбора» — вообще никакой истории нет, одни половецкие пляски и соловецкие казни...
...То, что для хорошего русского человека в его убогом ценностном мире «европейские ценности» стоят на сорок шестом месте, сразу после картошки в мундире и сметаны с луком, означает, что он вообще не человек.

Сказано резковато, но в принципе верно. В самом деле: можно ли назвать в полной мере человеком того, для кого европейские ценности - то есть жизнь человека, его свобода, достоинство, права - значат меньше картошки в мундире? Пока не признана ценность всего перечисленного - только и может быть, что половецкие пляски.

Автора текста «Клеветникам России» в Фейсбуке затоптали бы.

Разумеется, затоптали бы. И правильно бы сделали. Я и сам бы с удовольствием поучаствовал в этом благом деле, разве что не в Фейсбуке, а здесь, в ЖЖ. Впрочем, насколько я помню, и сразу после выхода этого стихотворения читающая публика отреагировала сходным образом. А как ещё поступать с человеком, который чертовски талантливо и красиво пишет: "Мы великая держава, и потому будем гнобить кого хотим и как хотим - вас, Европу, не спросим"? Но я снова повторю свой вопрос: разве для того, чтобы осуждать подобную позицию, необходимо быть именно либералом?

В нашем новом либеральном мире нет идеализма, самоотречения и мужества — но есть ставка на субъективизм и самоценность индивида со всеми его странностями, а также мужеложество, зачем-то возведённое в идеологию сопротивления и свободы.

Вместо ставки на преодоление человеческого в себе, получили право пестовать в себе всё самое скудное, низменное и подлое.

Вот она, самая мякотка. Вот чем плохи либералы: они отвергают "идеализм, самопожертвование и преодоление человеческого" - то есть, попросту говоря, Молоха, которому надо приносить человеческие жертвы. А Прилепину и иже с ним без Молоха - чего-то более значимого, чем человек, ради чего человеком можно пожертвовать - ну совсем никак.

Справедливости ради заметим, что и у либералов - не у всех, но у многих - есть такой Молох по имени Рынок. За это мы, левые, на них и нападаем. А вот Прилепин - совсем за другое.

Словом, как я и говорил, здесь - Париж, там - Вандея. Очень мужественная, идеалистичная и высокодуховная.