Языки не люди. Они сосуществуют и взаимодействуют без скандалов. Не секрет, скажем, что в нынешнем немецком есть немалое число славянизмов, а различне субэтничские и региональные вариации русского, особенно в его малороссийском варианте, столь густо пропитаны заимствованиями из немецкого, греческого, еврейского, латинского и, естественно, тюрских, что подчас, как в одном из самых известных призведений Павла Тычины ("На майдане, коло церкви"), ничего славянского там уже и не найти. Русские диалекты, впрочем, не остаются в долгу, исхитряясь, как могут. В,результате чего появляются такие изящные казусы, как знаменитое ивритское "кебенимат", что-то типа "ёлки-палки". Материал, присланный мне моим близким другом, известным эссеистом и критиком Алекандром Лурье  (или даже им и подготовленный? - он, правда, не сказал, но с него станется), дает возможность взглянуть на  проблему в новом, вполне вероятно, чересчур смелом, но и весьма забавном ракурсе... 
 

Русский язык очень богат идиомами, то есть выражениями, которые нельзя читать и понимать буквально. Их слова означают одно, а смысл всей фразы – совсем другое. Например, «вот, где собака зарыта». Естественно, речь идет не о собаке и не о закапывании, а о понимании причины некоего события. Но при чем же здесь тогда собака, да еще и зарытая? Откуда в русском языке взялась связь зарытой собаки с причиной явления? Да и связь слов со смыслом в остальных идиомах, если в русском языке их ничего не связывает?

Ответ дает арабист, кандидат филологических наук Николай Вашкевич. Он утверждает, что непереводимые идиоматические слова — это слова из арабского языка и их перевод как раз и дает смысл выражению.

Арабский корень «сбк» означает опережение или предшествование чему либо. Например, по отношению к животным арабское «сабек» — это лошадь, пришедшая первая к финишу на скачках. Поэтому фраза «устал как сабек» вполне понятна. Потом люди забыли значение арабского слова и трансформировали его в наиболее схожее по звучанию русское – в собаку.

Трансформация в подобных случаях неизбежна: человек склонен употреблять более легкопроизносимые и понятные ему слова, чем совсем чужие для его языка. Так, например, слово «високосный», означающее год, который на один день длиннее обычного, конечно же, к покосу, да еще какому-то высокому отношения не имеет. Это так русский народ трансформировал латинское «биссекстум». Однако если с латинского или других языков происходило просто заимствование отдельных слов, то с арабского – целые смысловые ряды, породившие идиомы.

«На этом собаку съел». Какой смысл в поедании собаки и как это поможет стать более умелым в каких-то делах? Да и вообще – мы ж не китайцы. «Собаку съел» — это часть арабского выражения «сабака селю матару», что переводится как «его потоки обгоняют его дождь», то есть его дела обгоняют его слова – человек дела, профессионал.

«Вот где собака зарыта». То есть – вот в чем причина! Но при чем здесь собака? Здесь все просто: арабское «зариат» переводится как причина.

«Собак вешать». Повесили на него всех собак! Вообразите только такую картину: человек, увешанный собаками. Ерунда какая-то. Но собаки здесь все те же – арабские. И их не вешают. Просто арабское «вишайат» как раз и есть клевета, оговор.

«Выпороть как Сидорову козу». Коза – не собака, но логики тоже нет. Странная порка Сидором своей козы стала известна всему народу, однако про самого такого весьма популярного персонажа, ни исторического, ни литературного людям ничего не известно. Странности объяснятся, если узнать, что «кази» по-арабски — судья, а «сидар каза» — решение, приговор судьи. То есть, касательно сидоровой порки, «выпороть, как полагается». Кстати, есть русское слово «наказать».

«На козе не подъедешь». То есть, помня об арабском «кази», не решишь в правовом поле.

«Гол как сокол». Разве сокол голый? Смотрим арабский словарь. Корень «глй» означает открытый, голый, а «скл» — очищать, оголять. Получается дважды голый, то есть совсем голый. Такое усиление повторением больше знакомо по русскому «ходить ходуном».

«Барашек в бумажке». Уже выходит из употребления. Смысл – взятка. Но какой еще барашек, да еще и завернутый в бумагу? Непонятно. Но по-арабски «барашик» переводится как «я даю тебе взятку».

«Убить бобра». То есть ошибиться в расчетах. Бедный бобер… Но никто его, естественно, не убивал. «Абат биьибра» как раз и означает «пренебречь расчетами».

«Мечется как угорелая кошка». Угорелые, отравленные кошки не мечутся, горящих тоже не бывает. Зато «угорелая кошка» легко получается от «гарала кошак» (арабское «гаралак-шакк), что переводится как «случился с тобой удар».

«Мышиная возня». Мелочная беготня, суета – туда-сюда. «Миши» — уходить, «бйиги» — приходить» — туда-сюда.

«Сон в руку». Сон, который сбылся или сбудется наяву, в жизни. Причем здесь рука? А вот причем: арабское «раук» и есть жизнь.

«По Сеньке и шапка». То есть так ему и надо. Никакого Сеньку народ, конечно же, не знает. Зато арабское «ма йусаннах шафака» переводится как «не заслуживает снисхождения из чувства сострадания».

«Как на Меланьину свадьбу». То есть полным-полно, очень много. Кто такая Меланья, почему мы ее не знаем? А потому что это просто арабское «мальйан» означающее как раз «очень много». Миллион, в общем.

«Олух царя небесного». Очевидный усилительный повтор (или билингва – двуязычие), о случаях которого я уже писал: аллах – это просто бог, он же царь небесный. Получается «аллах аллах». Возможно, так называли изначально помешанных на религии, постоянно молящихся. А может и так: арабское «сар набес» переводится как «стал говорить» — олух заговорил, то есть молчал бы, никто бы и не подумал… А «олух» по-арабски – тоже дурак.

Кстати, о дураках. Арабский «дурака» — дураки, «балда» — дура. «Бал би `са» — плохая голова, то есть балбес по-нашему. Есть еще круглый дурак. Смысл понятен, но дословно перевести невозможно – как это круглый? Забавно, но в арабском «дура» означает круг.

«Бить баклуши». То есть ни фига не делать, бездельничать. Но фраза, опять же, странная. Но не такая странная, если знать арабский. «Ъбт б каляви ши» — поигрывать яичками (анатомическими). В русском языке есть совершенно аналогичная по смыслу поговорка: когда коту делать нечего, он лижет свои... баклуши бьет.

«Это тебе не фунт изюму». Странное пренебрежительное отношение к дорогому заморскому продукту – оно совершенно невозможно. Вместо изюма должно быть что-то совсем дешевое, ненужное. Например, кости. Именно та и переводится арабское слово «ъизам».

«Мешком прибитый». Глупость какая-то. А еще глупее — пыльным мешком. Вероятно, мешок это не мешок, а арабское «мишакк» — копье или вообще то, чем бьют. Пыльный – это пильный, от слова «пила». А «пила», вероятно, от арабского корня «флл» — тупить, зазубривать. Короче, тупым копьем по башке…

«Лезть в бутылку». Попробуйте перевести – ничего, как обычно, не получится. Однако все просто: «аль-батыль» — впустую, без видимой причины.

«Бред сивой кобылы». Неужели кобылы бредят? И почему сивая бредит сильнее кобыл других мастей? Сивая – это арабское слово «савий» — равный. А кобыла – каббала. Получается «бред равный каббале». Это запутанное и труднопостижимое учение и сейчас упоминается как синоним чего-то непонятного — «кабалистика какая-то».

«Куда Макар телят не гонял». То есть место, которое очень далеко. Про Макара и телят все ясно – явно опять какие-то трансформации на основе созвучия. «Макарр» — это просто место, «талет» — длиться, «него» — путь… Получается «место, куда долог путь».

«Тоска зеленая». Вовсе она не зеленая. Арабское слово «заален» и есть тоска. То есть опять мы видим случай билингвы: повторяется слово только на другом языке. Точно такой же повтор мы видим и в «сорока-воровка», поскольку арабское «сорока» — воровка.

«Тише воды, ниже травы». Вроде понятно, но все-таки вода (в русских реках, а не в кране) с наличием или отсутствием шума никак не ассоциируется. Зато есть арабское «вады» — скромный.

И напоследок. Если, ругаясь, вас кое-куда послали, знайте, вас всего лишь попросили отойти в сторону. Именно так можно перевести арабскую фразу «хиди нахийа». А вообще арабский корень «хйй» означает «жизнь», «давать жизнь». Вполне, в общем-то, понятно, откуда тогда взялось соответствующее русское матерное слово.