|
|
Пишет putnik1 (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} putnik1)@ 2010-07-28 03:13:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
В ТЕНИ ПЛОТИНЫ
"Война подступила внезапно, как ливень,
Свинцовой волной подкатилась ко рту,
Был посвист снарядов и пуль заунывен,
Как взвывы тревожной сигналки в порту.
Еще не успели от сумрака сонного,
Ко рту поднести - окрестить - кулаки,
Как гибли уже под командой Самсонова
Рязанцы, владимирцы, туляки.
Мы крови хлебнули, почуяли вкус её
На мирных, доверчивых, добрых губах,
Мы сумрачно вторглись в Восточную Пруссию
Зеленой волной пропотелых рубах.
И пусть мы не знали, в чем фокус, в чем штука,
Какая нам выгода и барыш,
Но мы задержали движенье фон Клука,
Зашедшего правым плечом за Париж.
И пусть нами было незнамо-неслыхано
Про рейнскую сталь, цеппелины и газ, -
Но мы опрокинули планы фон Шлиффена,
Как мы онм, знавшего мало о нас..."
Николай Асеев
Знаете, други, сегодня, в 96 годовщину со дня выстрелов туберкулезника-малолетки, едва ли соображавшего, что творит, как, впрочем, вряд ли это понимали до конца и пославшие его, мне не хочется ни тужить о горькой судьбе двух очаровательных бутузов, в одночасье ставших круглыми сиротами, ни клясть Хионию Гусеву, лахудру с проваленным носом, недели за две до того пырнувшую ножом Григория Ефимовича, единственного человека, возможно (только возможно!) способного повлиять на Маму, чтобы Мама надавила на Папу и заставила его не делать глупости, ни даже рассуждать в очередной раз, насколько случайно появилась эта сифилитичка в Покровском именно тогда, когда появилась. Хрен с ним со всем, в конце-то концов. Скажу лишь, что кто бы и как бы ни тормозил естественный ход событий, любые плотины рано или поздно дают трещину, и чем сильнее сдерживался напор воды, тем грознее пойдет волна. А потому, дорогие мои френды, читайте классику, хорошенько читайте, и свежие исследования на эту тему, хорошо классику дополняющие, тоже читайте. Это, конечно, никого ни от чего не убережет, но, по крайней мере, поможет не особо удивиться, когда - может быть, через год, три или пять, а возможно, и завтра, - случится, наконец, то неизбежное, во что, похоже, уже мало кто верит, а зря...
"Война подступила внезапно, как ливень,
Свинцовой волной подкатилась ко рту,
Был посвист снарядов и пуль заунывен,
Как взвывы тревожной сигналки в порту.
Еще не успели от сумрака сонного,
Ко рту поднести - окрестить - кулаки,
Как гибли уже под командой Самсонова
Рязанцы, владимирцы, туляки.
Мы крови хлебнули, почуяли вкус её
На мирных, доверчивых, добрых губах,
Мы сумрачно вторглись в Восточную Пруссию
Зеленой волной пропотелых рубах.
И пусть мы не знали, в чем фокус, в чем штука,
Какая нам выгода и барыш,
Но мы задержали движенье фон Клука,
Зашедшего правым плечом за Париж.
И пусть нами было незнамо-неслыхано
Про рейнскую сталь, цеппелины и газ, -
Но мы опрокинули планы фон Шлиффена,
Как мы онм, знавшего мало о нас..."
Николай Асеев
Знаете, други, сегодня, в 96 годовщину со дня выстрелов туберкулезника-малолетки, едва ли соображавшего, что творит, как, впрочем, вряд ли это понимали до конца и пославшие его, мне не хочется ни тужить о горькой судьбе двух очаровательных бутузов, в одночасье ставших круглыми сиротами, ни клясть Хионию Гусеву, лахудру с проваленным носом, недели за две до того пырнувшую ножом Григория Ефимовича, единственного человека, возможно (только возможно!) способного повлиять на Маму, чтобы Мама надавила на Папу и заставила его не делать глупости, ни даже рассуждать в очередной раз, насколько случайно появилась эта сифилитичка в Покровском именно тогда, когда появилась. Хрен с ним со всем, в конце-то концов. Скажу лишь, что кто бы и как бы ни тормозил естественный ход событий, любые плотины рано или поздно дают трещину, и чем сильнее сдерживался напор воды, тем грознее пойдет волна. А потому, дорогие мои френды, читайте классику, хорошенько читайте, и свежие исследования на эту тему, хорошо классику дополняющие, тоже читайте. Это, конечно, никого ни от чего не убережет, но, по крайней мере, поможет не особо удивиться, когда - может быть, через год, три или пять, а возможно, и завтра, - случится, наконец, то неизбежное, во что, похоже, уже мало кто верит, а зря...
