НАСЛЕДНИЧКИ


 

Иван Подкова, дядя на Запорогах авторитетный, зная толк в том, что еще не называлось пиаром, слухи о себе не опровергал, напротив, подкармливал, и чем круче, тем лучше. Сперва, что, дескать, не простых кровей, а графских, потом, что княжеских, а затем и королевских, и братва, в натуре, верила, потому как неспроста ж пахан такой бугай, что не только подковы ломает, но и бочонок вина, взяв зубами, через голову перекидывает, а опять же, и знаки королевские на теле есть. Были, конечно, и такие, кто сомневался, но быстро переставали, потому как княжич-королевич таких не любил. Натурально, под королевскую удачу народ к Ивану тянулся, походы получались бойкие, добычливые, - и понесло. Выяснилось, что и не королевич он даже, а природный наследник молдавского престола, злыми людьми с батюшкиного трона согнанный, и надо бы справедливость восстановить, чтобы все по понятиям. Сказано-сделано. Восстановили, а дальше пошло все, как в "Холодном лете 1953" (смотрели ж, наверное, а кто не смотрел, пусть посмотрит, кино отличное). Вот только была такая сложность, как турки. Молдову  они давно уже крышевали, лавэ снимали по-черному, но за порядком следили и на компромисс с бандитами не шли. Так что пришлось природному наследнику, на предложения которого быть "самым его султанской милости наивернейшим слугой" ответа так и не пришло, через два месяца после самого лихого в жизни приключения делать кони. Казну, правда, и конфискат прихватить успел, так что надеялся, что все будет, как всегда. Все поначалу, как всегда, и было. Брацлавского воеводу подмазал, получил от него оправдательную грамоту и уже с ней поехал в Варшаву. Ну, повелось так у них, у лыцарей: после каждого реального гоп-стопа ехать к пану крулю, каяться, делиться по понятиям, получать прощение и жить дальше. Фишка, однако, оказалась не та, что обычно. Времена на дворе стояли уже не ягеллонские, новый король Стефан Батори, ведя непростую войну на востоке, ругаться с турками не хотел, тем паче, что пацан был по жизни совсем уж неправ (беспредел был явный, жалоб из Молдавии скопилось у пана круля столько, что как сам он говорил, "хоть шубу шей"). Так что привезенные дары были приняты, опечатаны, отправлены в Сучаву и там по списку возвращены пострадавшим, а сам природный наследник перевезен во Львов, где и обезглавлен, оставшись в памяти национально сознательной образованщины аж двух народов, как "героический предводитель украинских повстанцев" и "герой борьбы за освобождение Молдавии от турецкого ига". Так вот, други, все это я исключительно к тому, что у Польши, как ни крути, давние традиции борьбы с транснациональной организованной преступностью, - и, sto diabłów, приятно, когда эти старые добрые традиции побеждают сиюминутную политическую коньюнктуру...