Пиар: БОЛЬШОЙ ТЕРРОР

 

Свежий материал уважаемого chapaev69@lj и - в дополнение к нему - еще один, уже не новый, но очень к месту приведенный дорогой varjag_2007@lj, дают возможность понять и почему повстанческое движение в Галиции и на Волыни захлебнулось уже к концу 1946 года, каким именно образом был уничтожен актив подполья, а также объясняет причины непонятного, на первый взгляд, гуманизма советских органов госбезопасности немногим выжившим боевикам, из которых расстреляны были считаные единицы, а большинству выписывались весьма вегетарианские сроки. Действительно, к этим потрясенным, дезориентированным и навсегда сломанным людям грех было относиться по всей строгости закона. Слабонервным, тонким натурам и романтикам украинской незалежности читать дальше настоятельно не рекомендую.

«За столом сидел допрашивающий, а перед ним допрашиваемый, которому уже был накинут на шею шнурок с вставленной палкой, концы которой держал эсбист. По окончании допроса по знаку допрашивающего эсбист, державший шнурок, моментально его закручивал, переламывая шею допрошенного. Затем его относили в соседнюю комнат, где одной кучей лежали голые допрошенные, а во вторую складывали их одежду и вещи. На следующую ночь их вывозили и тайно закапывали в лесу или в поле... Следует констатировать, что "чистки" очень сильно ослабили националистическое подполье, а главное - подорвали моральный дух рядовых националистов. Только зимой-весной 1945 г. в ряде райреферентур ОУН (б) было ликвидировано около 200-300 подпольщиков. Руководство ВБ насаждало безосновательное мнение о многочисленности агентов в среде подполья. "Без особого следствия проводилась ликвидация людей, - говорилось в одном из отчетов о работе ВБ на территории Ровенской обл, - как среди организованных, так и среди самого населения". Дошло того, что около 50% в Корецком и Костопольском р-нах и почти 85% в Сарненском р-не подозревали в тайном сотрудничестве с чекистами. Чрезвычайно высокой была и доля смертных приговоров во время расследования предполагаемой причастности подпольщиков к агентуре противника... Такая борьба со своими же обескровливала организацию, не давала возможности СБ сосредоточиться на противодействии реальным агентурным ударам». 

«При ликвидации применяли самые зверские способы уничтожения: как-то повешение, удушение медленное, сжигание живьем на костре, убийство режущими предметами… С моим участием было уничтожено до 200 человек, которые были заподозрены либо в связях с органами МГБ, либо членов ОУН, заподозренных в измене ОУН. Все эти случаи уничтожения этих лиц я не помню, однако о них могу рассказать следствию. Так, в августе-сентябре 1946 года, когда наша бандбоевка СБ дислоцировалась в селе Топильск, Перегинского района, Станиславской области, руководителям бандбоевки… «ОМЕЛЬКО» (убит в 1947 году), была заподозрена в связи с органами МГБ курьер Перегинского районного провода ОУН – «ШЕРШЕНЯ», девушка по кличке «ЧАРИВНА». После допросов, сопровождавшихся различными зверствами, «ЧАРИВНА» не дала показаний о своей связи с органами МГБ, однако, несмотря на это, комендант бандбоевки «ОМЕЛЬКО» приказал повесить ее».