In memoriam. ГЛЫБА



Кого Бог любит, того спасает. Если речь идет о государстве, посылая в самые скверные времена, когда, казалось бы, и ловить уже нечего, штучных людей, способных делать невозможное. Риму - Суллу, Августа и Диокретиана, России - Ивана III, Грузии - Давида Восстановителя, а Франции - Генриха IV. Царь царей Аббас из Дома Сефеви был человеком того же разбора. Встав у руля совсем мальчишкой, когда казалось, что Арьян-Ваэча, совсем недавно возрожденная из ничего, зачморена туркам так, что возвращение в ничто - единственная реальная перспектива, он, уйдя из жизни 381 год назад, 19 января 1629 года, оставил наследникам великую державу, один из самых мощных центров силы того времени. Внук грузинки и сын грузинки, в совершенстве знавший картули и ценивший самобытную культуру родных краев мамы и бабушки, он высоко ценил грузинский народ, считая его одним из немногих, наряду с персами, способных понять, суть Империи и высокий глубинный смысл служения ей, в связи с чем активно привлекал грузин к реализации своих замыслов, продвигая их на высшие государственные и военные должности, а ремесленникам и купцам,  по программе переселения привозимым в столицу, наделял широчайшими налоговыми и культурными льготами. Правда, нынче в любимой им  Грузии имя его очень не популярно, и на то есть причины: тяжелейшая борьба с Османами вынуждала Его Величество принимать меры для гарантированной надежности северного фланга, где вассалы  слишком уж увлекались конструктивными контактами с Портой и преференциями, ею предлагаемыми. Чубы, в осносном, как водится, трещали у черни (солдатня в походе, это и сейчас не сахар, а уж про иррегуляров без слов ясно). Хотя, надо сказать, доставалась и панам: шаханашах не считал справедливым, по необходимости осложняя жизнь народу, оставлять без наказания истинных виновников. Тут, как оно обычно и бывает, можно сказать, правы все и виноваты тоже все. Но, как бы то ни было, в местах, где его ныне не принято поминать добром, Аббас, ныне известный под прозвищем Великий, неизменно старался восполнять ущерб. Скажем, после взятия Тбилиси по его приказу в городе, напротив друг друга, были построены мечеть и церковь, причем, чтобы они процветали, не бедствуя, к обоим домам молитвы приписали  по сорок лавок. Покидая же город, царь царей накануне посетил начавшееся строительтво, лично продиктовав прорабам надписи для гравировки на дверях. Над входом в мечеть - «Прошу всех правоверных царей, что будут властвовать в этом городе после меня, защищать права соседней церкви и молящихся там», а над входом в церковь - «Прошу царей-христиан, которые здесь будут владычествовать, защищать из уважения ко мне права соседней мечети». Хотите верьте, хотите нет, но и столетия спустя, когда Аббаса Мэмэд оглу Сефеви давно уже не было на свете, так что кары за ослушание опасаться не приходилось, все владыки прекрасного города над Курой, что мусульмане, что христиане, свято исполняли его просьбу. Такой уж, видать, был человек...