Во-первых, насчет хвоста. Смотрите. Внимательно смотрите. А кто уже смотрел, невредно было бы освежить в памяти. Чтобы понять, как и для чего все это происходит. Когда фильм снимался, такие шуточки еще доволялись. Больше, смею заверить, не повторится. Методика отработана, и тема стала табу, чтобы не вызывать ненужных ассоциаций. А теперь - во-вторых...
У меня, в отличие от автора постинга, нет знакомого ливийца. У меня есть иные источники более или менее прямой и точной информации. Один из них могу даже назвать. Али, приличнейший пожилой марокканец, хефе (типа, завхоз) нашей урбанизации (типа, поселок). В Испании живет миллион лет, с самой молодости. Дочь выдал замуж в Триполи, за ливийского офицера, майора танковых войск. Сейчас сидит в скайпе днями. Так вот, то, что он рассказывает, до буквы, до точки соответствует информации, изложенной в постинге. И тому, о чем говорит уважаемый el_murid@lj (крайне рекомендую, только обязательно с комментами), -тоже, до точки и до буквы. Это, собственно, не вполне могут удержать под спудом даже плотно заряженные заказчиками шоу разноязычные СМИ: кто не верит, посмотрите сами, насчет городов, захваченных "амазигами", и подумайте, насколько эти самые амазиги соответствуют образу "пламенных револбционеров", впариваемому нам говорящими головами. Не стану врать: если я раз за разом возвращаюсь к ливийскому сюжету, так это вовсе не оттого, что меня так уж беспокоит Ливия. Или Гондурас. Или еще что-нибудь. Меня беспокоит, и беспокоит сильно, что все уже решили за нас, научившись управлять уже не пряником и даже не кнутом, а картинками-страшилками, заставляя нас считать чье-то мнение своим. Они умели это и раньше, но сейчас надвигается эпоха глобальной лапши. За которой, что хуже всего, подадут бифштексы с кровью. Если дело дошло до того, что осторожнейший Владимир Владимирович открытым текстом (не хватает только имен, адресов, явок) озвучивает то, что еще вчера не полагалось говорить вне кулуаров ни при каких обстоятельствах, значит, уже и в самом деле край. И меня в этом раскладе менее всего волнует, что российский премьер пошел на обострение, прежде всего, в страхе за собственную задницу. Потому что уж чья-чья, а его задница, по-любому, окажется в числе последних.