Голова Судоплатова и защита Вицина
В честь, наверное, юбилея Солженицына мне приснился сон большого драматико-социального накала.
Сперва мы все укрывались от врага в амбаре, толстая деревянная дверь которого наводила на мысли о декорациях киностудии "Таллинфильм".
Нас было человек пять-шесть, и мы были безоружны.
Враг стрелял снаружи из пулеметов, но до какого-то времени это нас не беспокоило.
Потом враг убил из пулеметов всех, кроме меня и еще одного пожилого человека, который был за старшего. Мертвые лежали наши молодые друзья и даже, возможно, девушки.
Пожилой человек открыл двери и крикнул кому-то: "Прикрой меня!" Кто-то начал стрелять из пулемета, а пожилой человек взял косу и медленно двинулся на врага. Я шел рядом. Пожилой человек объяснил, что приказ о расстреле наших друзей отдал генерал Судоплатов, которому теперь он снесет голову.
Он где-то замешкался, а я уже был на площади. Такая типичная рыночная европейская площадь, кафе под тентами, столики. За одним из столиков сидит в компании иностранцев маленький беленький старичок, кушает сладкое и пьет газировку.
Это генерал Судоплатов.
Я подхожу к нему и путанно объясняю, какой он плохой. Генерал Судоплатов лишь моргает глазками и паскудно улыбается. Он в полном сознании, но имитирует маразм.
Я сажусь за соседний столик и громко говорю своим спутникам, что надо бы уйти, потому что не очень приятно, когда в кафе по полу катаются головы.
Судоплатов делает вид, что это его не касается, жует печеное яблочко, но пожилой человек с косой ловко отрезает ему голову, подкравшись сзади, как ниндзя.
Судоплатов по инерции пытается выпить газировки, подносит стакан к отрезанной и скользящей уже вниз голове, дергается и валится набок.
Голова Судоплатова лежит на полу с недоуменным видом.
Тут я оказался на кафедре, где мы проводили собрание, посвященное Вицину.
Вицин, оказывается, вовсе не умирал. Ему исполнилось 90 лет, и поэтому руководство немецкой кафедры, на которой он всю жизнь проработал профессором пунктуации, собиралось его уволить.
Мы сочиняли бумагу, чтоб Вицина не увольнять.
Из слов Л. выходило, что Вицин - немец и ужасный русофоб, поэтому наше заступничество должно было иметь исключительный вес.
Портрет Вицина, распечатанный на матричном принтере, висел на стенке. Вицин был похож там на покойного Савватия Смирнова.