R_L

1:42am: Сентябрьский прогноз Дугина
( Там про политику )

1:24pm: Пора отдохнуть
Видимо, я перебрал в последний год с научными мероприятиями.
Во всяком случае сегодня мне приснилась пародия на Жолковского (последнюю книжку которого я читал перед сном). Вот она (довольно близко к тексту).

Метавиньетка
Жарким летом 1972 года я гостил под Ригой у своего младшего коллеги Ц.
Впрочем, я раздумал писать эту виньетку. Проза, как и поэзия, организуется внутренними повторами, но, в отличие от поэзии, не всегда предъявляет эти повторы по первому требованию читателя.
У хороших писателей эти повторы функциональны и продуманны, но обычно малозаметны (кроме радикальных случаев вроде позднего Толстого, которые, как водится, подтверждают правило), у бездарных графоманов - непродуманны, заметны и малофункциональны.
Интересен случай продуманных, но малофункциональных "прозаических рифм", когда автор нарочно нагружает сюжетными, мотивными, синтаксическими и даже фонетическими повторами свой текст, не задумываясь о том, что за ними примстится читателю. Кажется, именно такую прозу называют "поэтической", и не случайно.
А вот те проецирующиеся друг на друга ряды мотивных повторов, которые должны были появиться в ненаписанной виньетке:
А. старый чекист - кожаный плащ - Плуцер-Сарно
Б. торф - нефть - Ходорковский
В. коитус - проникновение в недра земли - купание в море
О том, насколько эти повторы были бы функциональны, читатель уже никогда не узнает.

5:24pm: Басманное настроение басманного вечера
Чем мы знамениты - у нас очень быстро имя собственное становится нарицательным.
Так произошло с прилагательным "басманный", еще год назад бывшим простым историческим топонимом, в крайнем случае напоминавшем о Чаадаеве.
Теперь "басманный" - эпитет, определяющий современную трансформацию московского государства с точки зрения критиков такой трансформации, сформировавшихся внутри системы 90-х (которую тогда, напомню, именовали "режимом").
С точки же зрения этимологической стилистики тут важной оказывается актуализация тюркского происхождения слова (о далевском "басман - казенный или дворцовый хлеб" не вспоминают, хотя эта этимология придает особую пикантность нынешнему словоупотреблению).
"Татарский" круг ассоциаций, напоминает об эксплуатации образа азиатских стран СНГ и Башкирии как модели путинской России. Он подкрепляется воспоминаниями о детском слове "басмачи" - татарско-московское одновременно связывается с темой, условно говоря, "чеченской", темой азиятского беспредела.
Менее заметны (но не менее важны) исторические ассоциации, замыкающие кольцо - Алексей Данилович Басманов, генопричник (ну или замгенопричника), один из главных архитекторов самого института опричнины, равно как и его сын, содомит и охальник Федор Басманов, герои романа А.К. Толстого и фильма С. Эйзенштейна, связывают образ современной России с архетипической для русского государства эпохой Ивана IV, причем на первый план выступают как раз темы равноудаления бояр, внутреннего растления власти, размахивающей своей укрепленной вертикалью, и исторической иронии (не все точно помнят, как кончили Басмановы, но какой-то неприятный осадок от этой истории остался).

7:33pm: Двуглавое
Вот двуглавый герб есть, двуглавый гимн - тоже. Надо теперь двуглавый флаг. На белое поле - серп, на синее - молот, а на красное - звезду.
И еще рубль двуглавый: с одной стороны - Ленина, а с другой - In God We Trust и масонскую пирамидку с глазом.