: Лытдыбр
Скучные какие все какие-то вы, комментаторы. И даже отчасти дураки. Что мальчики, что девочки.
Прошу прощения. И еще раз прошу.
И оригинал как-то того, тормозит.
А я вот сегодня наблюдал Дружбу Народов.
Это было так.
Я шел себе в магазин, и остановился на остановке поглядеть расписание.
А старушка там сидела на остановке, на скамеечке. Грелась на солнце.
Она мне сказала, старушка, по-русски: "Извините, у вас нету пляять?"
Я задумался.
- Что? - переспрашиваю.
- Пляять, - говорит опять.
У меня не было, конечно, но я не понимал, чего старушка хочет.
Тут старушка, которая рядом сидела, эстонская, сказала: "Pliiats, karantas pa-russki".
"Да, - сказала первая старушка, - ручки. Ручки нету у вас? Я по-эстонски спросила. Я по-эстонски плохо говорю".
"Есть ручка, - говорю, - вот".
"Ай, - говорит старушка, - спасибо! Я вот хотела расписание "десятки" списать. Можно, я спишу?"
И встает, опираясь на палку. Смотрит сквозь очки на расписание.
"Ой, блядь!" - думаю. - "Позвольте, - говорю, - я сам. Вам на рабочие дни только или на субботу тоже?"
"Спасибо, - говорит, - сынок. Мне на все дни. Я каждый день тут езжу".
Стою, пишу крупным почерком. В одну колонку - на рабочие дни, в другую - на субботы.
А старушка тем временем с соседкой-эстонкой продолжает говорить.
"Я, - говорит, - вот так всегда. Хочу что-то сказать по-эстонски, но боюсь. Я раньше-то с эстонцами работала. А потом уже нет, как советская власть закончилась".
Эстонка-бабушка отвечает: "Не надо паяться!"
Русская говорит: "А вот раньше... Раньше не учили нас языку. А теперь я все забыла. В Шанхае живу".
Я стою, пишу: "10:38... 11:52..."
Эстонская бабушка говорит: "Вот мы учили русского языка. Надо было учить языка".
Я говорю: "Вот, пожалуйста!" - и даю бумажку с расписанием.
"Спасибо, храни Господь, - дежурным голосом говорит моя бабушка и обращается к эстонке, - а у нас все не так было. Все по-русски могли!"
А я иду в магазин, где покупаю все, что надо и даже кое-что еще, и через пятнадцать минут возвращаюсь на ту же остановку, и там застаю уже совсем оживленно болтающих под лучами весеннего солнца бабушек.
А вы, дорогие комментаторы, ничего вообще в жизни, простите, не понимаете. И уже не поймете никогда.
Диагноз это.
Простите, конечно.
Скучные какие все какие-то вы, комментаторы. И даже отчасти дураки. Что мальчики, что девочки.
Прошу прощения. И еще раз прошу.
И оригинал как-то того, тормозит.
А я вот сегодня наблюдал Дружбу Народов.
Это было так.
Я шел себе в магазин, и остановился на остановке поглядеть расписание.
А старушка там сидела на остановке, на скамеечке. Грелась на солнце.
Она мне сказала, старушка, по-русски: "Извините, у вас нету пляять?"
Я задумался.
- Что? - переспрашиваю.
- Пляять, - говорит опять.
У меня не было, конечно, но я не понимал, чего старушка хочет.
Тут старушка, которая рядом сидела, эстонская, сказала: "Pliiats, karantas pa-russki".
"Да, - сказала первая старушка, - ручки. Ручки нету у вас? Я по-эстонски спросила. Я по-эстонски плохо говорю".
"Есть ручка, - говорю, - вот".
"Ай, - говорит старушка, - спасибо! Я вот хотела расписание "десятки" списать. Можно, я спишу?"
И встает, опираясь на палку. Смотрит сквозь очки на расписание.
"Ой, блядь!" - думаю. - "Позвольте, - говорю, - я сам. Вам на рабочие дни только или на субботу тоже?"
"Спасибо, - говорит, - сынок. Мне на все дни. Я каждый день тут езжу".
Стою, пишу крупным почерком. В одну колонку - на рабочие дни, в другую - на субботы.
А старушка тем временем с соседкой-эстонкой продолжает говорить.
"Я, - говорит, - вот так всегда. Хочу что-то сказать по-эстонски, но боюсь. Я раньше-то с эстонцами работала. А потом уже нет, как советская власть закончилась".
Эстонка-бабушка отвечает: "Не надо паяться!"
Русская говорит: "А вот раньше... Раньше не учили нас языку. А теперь я все забыла. В Шанхае живу".
Я стою, пишу: "10:38... 11:52..."
Эстонская бабушка говорит: "Вот мы учили русского языка. Надо было учить языка".
Я говорю: "Вот, пожалуйста!" - и даю бумажку с расписанием.
"Спасибо, храни Господь, - дежурным голосом говорит моя бабушка и обращается к эстонке, - а у нас все не так было. Все по-русски могли!"
А я иду в магазин, где покупаю все, что надо и даже кое-что еще, и через пятнадцать минут возвращаюсь на ту же остановку, и там застаю уже совсем оживленно болтающих под лучами весеннего солнца бабушек.
А вы, дорогие комментаторы, ничего вообще в жизни, простите, не понимаете. И уже не поймете никогда.
Диагноз это.
Простите, конечно.