Еще раз о шушуне
Вынесу из комментариев, пожалуй.
Поиск по ФЭБу легко выявляет источник Есенина - стихотворение А.С. Пушкина, обращенное к музе:

Наперсница волшебной старины,
Друг вымыслов, игривых и печальных,
Тебя я знал во дни моей весны,
Во дни утех и снов первоначальных.
Я ждал тебя; в вечерней тишине
Являлась ты веселою старушкой
И надо мной сидела в шушуне,
В больших очках и с резвою гремушкой.
Ты, детскую качая колыбель,
Мой юный слух напевами пленила
И меж пелен оставила свирель,
Которую сама заворожила.

Механизм трансформации понятен: пушкинская Муза прочитывается как двойник Арины Родионовны (каковым, конечно, не является),  по канве этого мифа и вышивает Есенин свои пятистопные строчки.
("Барская барыня в старинном шушуне и кичке" упоминается также в "Арапе...")
Кстати, тот же поиск указывает на занятную вещь - в 1915 году в стихотворении "Старухи" Есенин употреблял это слово в совершенно другом значении:

Под окном балякают старухи.
Вязлый хрип их крошит тишину.
С чурбака, как скатный бисер, мухи
Улетают к лесу-шушуну.
Смотрят бабки в черные дубровы,
Где сверкают гашники зарниц,
Подтыкают пестрые поневы
И таращат веки без ресниц.