Боевой приснился сон, тревожный. Будто я сижу на работе, сижу, сижу, вот уж ночь наступает, а я все сижу там и сижу, потому что на языковой кафедре сидит одна коллега, она там сидит, сидит и еще собирается сидеть, и я пообещал ее потом проводить домой, потому что теперь мы работаем все где-то далеко, между нами и городом поля, снег, леса, волки, железная дорога... Но я в конце концов все-таки устаю сидеть, договариваюсь с коллегой, что с утра встречу ее. И я еду домой и там сплю, но в пять часов утра просыпаюсь, и мы с Блюмбаумом А.Б. бежим на автобус, чтобы потом успеть к поезду. Зимы уже никакой нет, раннее утро, автобус петляет по городу, к поезду не поспеть, да это и не нужно: я вспоминаю, что теперь есть мобильные телефоны и звоню на работу. Там неизвестный мужской голос сообщает мне, что коллега уже ушла, затерялась в снегах, съедена волками, растерзана поездом, давно уж спокойно спит в своей постели.
Блюмбаум А.Б. спрашивает меня:
- Ты бы хотел уметь летать?
- Как тут летать? - вопросом отвечаю я. - Вон сколько проводов.
Действительно, мы идем по улице Пяльсони, над нами целая паутина проводов, в том числе троллейбусные и еще какие-то толстые кабеля, алюминиевые что ли. На противоположной стороне улицы, у пятиэтажки из серого кирпича высится стальная вышка, метров в 600 высотою, к ней и ведет кабель. Нефть что ли нашли?
Нет, оказывается: рушат этот самый дом, бьют в него гирями, крушат вместе с жильцами.
Там история такая: действительно в этом месте нашли нефть и решили снести дом.
Жильцы протестуют, я фотографирую происходящее. Один из технических служащих разрушения и нефти подходит ко мне и спрашивает: "Это ваша камера?"
- Да, - отвечаю, - это моя камера, я делаю снимки на память, и они являются моей собственностью.
- Интеллектуальной? - с подвохом спрашивает разрушитель домов.
- Нет, - говорю, - материально-технической.
- Этого голыми руками не возьмешь, - рапортует технический служащий в рацию.