А еще во сне я кому-то объяснял про сильные места художественного текста, что они - как экзоны, а слабые места вокруг, ну там всякие описания и сравнения - как интроны.
И наши мозги, стало быть, это дело сплайсят.
Хотя, - продолжал я, - тут такое дело: кому и кобыла невеста, но если мозги тренированные, а текст хорошо организован, там все практически последовательности осмысленны.
Слушатель мой сомневался и возражал, что гены, мол, кодируют белковые молекулы, которые материальны и работают, а тексты заражают мозги какими-то невещественными настроениями и эмоциями.
Ничего себе - невещественными, - отвечал я и одернул шторы на окне: там по узкому и грязному петербургскому двору пробирался бледный молодой человек в чудовищном пальто, слегка топорщащемся под мышкой.
Не читайте на ночь популярной литературы и литературоведов-эволюционистов!