И о погоде
А ведь я помню эту весну в Эстонии.
Мы были молоды и глупы. Слушали пластинку с русскими духовыми военными маршами и вальсами. Любили Жанну Бичевскую. Искренне считали, что в том, что Лотман руку сломал, виновата советская власть (правда). И в погоде тоже, конечно, были виноваты большевики. А кто еще?
При этом, что интересно, вся эта белогвардейщина вкупе с Бахтиным у нас совершенно не носила антисемитского оттенка (хотя соответствующего происхождения был я один, да еще отчасти Саша Иванов по прозвищу Лисоиван - из книги как раз Л. Успенского, но это выяснилось позже).
То есть, большевики нам заменяли и жидов, и масонов.
Водки мы не пили, вина тоже не пили, даже пива не пили. Пили мы чай при свечах. Слушали радиоголоса.
Весна эта была ужасна. Как-то проснувшись часов в 12 дня, мы с Сергеем Г. долго глядели на общежитие историков напротив. Все время смеркалось. Все время шел престарелый Эрнитц, жительствующий как раз в общежитии историков напротив, вез коляску какую-то мусорную. Все время шел мелкий похоронный снег.
Типичный пейзаж конца века, решили мы. Проклятые большевики, сказали мы.
До открытия модного ночного клуба "Беременный фокстерьер" оставалось до фига секунд.

Мне справедливо указывают тут, что меня тогда в Тарту еще не было. Такая уж штука - память: вспоминаешь, чего не видал. В Киеве было той весной тепло, цвели рододендроны, скифские бабы в ботсаду глядели молодайками, а до открытия модного ночного клуба "Беременный фокстерьер" оставалось еще больше секунд.