в преисподних лонах траурные луны
Встретил изоморфизм высочайшей пробы, такое, кажется, и списать-то один у другого не мог.
Вот выданный без ссылок на источники пассаж Джемаля (демагогический прием "как всем известно", могущий в любой момент быть замаскированным под sapienti sat):


Aurore du mal — это Заря Зла, которая занимается для человека умершего и похороненного. Сначала это — глубокое затмение, глубокое переживание внутреннего отсутствия, внутренней тьмы, абсолютного безвременья, которое в какой-то момент вдруг странным образом нарушается. Нарушается вторжением красного света снизу, который сначала брезжит как восход на некоем отсутствующем черном горизонте внизу, и потом зарево поднимается всё выше и выше, и в этот момент оказывается, что умерший плывет в сторону этого зарева, он становится кораблем, который движется туда, вниз, на Восток небытия. И это Заря Зла, Aurore du mal, поднимающаяся из трансцендентного подземелья; против нее нет никаких спасительных сил, нет заклинаний, нет ничего...

А вот продукция владимирского шатуна:

Там не может быть никакого тела, там и намека нет на какую-либо почву или среду. Только одно не гаснет там: искра самосознания. Это чистилище называется Дромн: иллюзия страшного небытия.
...
Пленнику Дромна кажется, что нигде нет ничего, нет и его самого — именно так, как это ему рисовалось при жизни. И он с величайшим усилием, очень не скоро может справиться с поражающим фактом — неугасанием самосознающего Я даже здесь, в абсолютной пустоте, вопреки рассудку и здравому смыслу. При этом он начинает смутно понимать, что все могло бы быть иначе, если бы это небытие — или полунебытие — он не выбрал сам.
Но тоска добровольной покинутости, окрашивающая пребывание в Дромне, мало-помалу начинает уступать место тревоге. Я чувствует, что его куда-то влечет, как бы вниз и вкось, и само оно из точки превращается в вытянутую фигуру, устремленную книзу. Отсутствие всяких ориентиров не дает понять, падает ли он медленно или низвергается с большой быстротой. Только внутреннее чувство вопиет громче всяких доказательств логики, что он движется не вверх и не в сторону, но именно вниз. Вот внизу уже обозначилось и розоватое пространство. Несколько мгновений этот цвет может казаться падающему даже радостным. Но затем леденящая догадка пронизывает несчастное Я: оно поняло, что непреодолимо опускается в раскаленное, тихое, как бы железное море. Вес опускающегося стремительно возрастает; вот он прикасается к раскаленно-красной поверхности... Мука состоит, кроме жгучего телесного страдания, именно в ужасе опускания в вечные пытки — опускания, которое представляется невозвратным.
...
Теперь начинается сакуала трансфизических магм: эти локальные миры сосуществуют в трехмерном пространстве, но в других потоках времени, с поясами раскаленного вещества в оболочке планеты. Повторяю, подчеркиваю: во всех метакультурах, кроме Индийской, страдания этих миров не имели конца...


Отвлекусь на минутку. Не заметить двойственной неопределенности положения "иномирного Мохо" при чтении документального извода новых картин ада, вообще говоря, сложно. Откуда в жирно-глянцевом мозгу новорожденного инфражелезного существа представление о спуске на вечные муки, если этот Мохо, поверхность и море, не является магмой, как не является магмой ее реальный двойник, вообще говоря, не считающейся границей мантии и твердой земной корки? если не считался когда бы то ни было равным вечному проклятию акт касания умершим этой поверхности раздела? Определенно, кто-то что-то напутал в своих рационализациях, контаминировав место (слоистый сновидческий двойник железного магматического моря) и процесс.

Андреев, кстати, сугубый, последовательный и тотальный материалист:
"Страшно, товарищи, жить без тела!"
с намертво зашитой идеей облигатного абсолютного пространства:
Как в этой искре теплится чувство?
Как она память вмещает? ум?

Но изоморфизм психических состояний впечатляющий:
1. дереализация в состоянии квазипосмертного умаления:
"глубокое затмение, глубокое переживание внутреннего отсутствия, внутренней тьмы, абсолютного безвременья"
vs.
"кажется, что нигде нет ничего, нет и его самого", "тоска добровольной покинутости"

2. , по прошествии субъективной вечности вечностей сменяющаяся визуализацией красного восхода из бездны:
"вторжением красного света снизу, который сначала брезжит как восход на некоем отсутствующем черном горизонте внизу"
vs.
"внизу уже обозначилось и розоватое пространство","Вот, розовеют пропасти Дромна,/Будто сквозь красную смотришь слезу,/Будто безгрозовый, ровный, безгромный/Слой воспламеневает внизу."

3. , ощущением кривого диагонального движения вниз, вкособлядку; тело обретает размерность:
"умерший плывет в сторону этого зарева, он становится кораблем, который движется туда, вниз, на Восток небытия"
vs.
"его куда-то влечет, как бы вниз и вкось, и само оно из точки превращается в вытянутую фигуру, устремленную книзу"

4. конечный пункт этого движения ужасает:
"это Заря Зла, Aurore du mal"
vs.
"затем леденящая догадка пронизывает несчастное Я: оно поняло, что непреодолимо опускается в раскаленное, тихое, как бы железное море"

5. , но больше всего ужасает окончательность этого движения в утробу ужаса:
"против нее нет никаких спасительных сил, нет заклинаний, нет ничего"
vs.
"страдания этих миров не имели конца"

А дальше у Джемаля есть продолжение, содержание которого, возможно, проливает луч света на то, зачем сгорели "Странники ночи" и почему колумбы планетарного космоса, исполины духа и корифеи 60-х оказались такими, какими мы их знаем и принесли такие плоды, какие мы вкушаем на сегодняшний день.


И это Заря Зла, Aurore du mal, поднимающаяся из трансцендентного подземелья; против нее нет никаких спасительных сил, нет заклинаний, нет ничего, кроме (добавлял Женя) некоторых имен, зная которые при жизни, человек может иметь небольшой шанс — максимум тридцать из ста, в самом лучшем случае. Но шанс на что, это уже другой вопрос. Потому что это шанс не на благополучный исход, это шанс на какую-то ситуацию.


Шанс на какую-то ситуацию...
", ибо все крупные монады нисходящей направленности затягиваются в Гашшарву"
Некоторые имена...
"Из всех носителей темных миссий среди людей, восхищенных позднее в Дигм, кажется, столько один (Торквемада) нашел в себе силы вспомнить в этот миг Божье имя. Остальные монады стали рабами дьявола на неисчислимые века."

Что это такое им всем снится и кто у кого списал? Мне не снилось.