Расовое (из романа)
Прежде всего, молодые Барановы усваивали правила покупки скотов. В смысле возраста рекомендовались овцы не старые и не совсем юные: ведь одни еще, а другие уже не могут дать приплода. Говоря кратко, рекомендовался возраст надежды, но не смерти.
Выбор овец прежде всего ставился в зависимость от их вида. Знатоки рекомендовали молодежи особей крупных, с обильной и мягкой шерстью, с густыми и длинными завитками по всему телу, особенно на затылке и на шее. Впрочем, живот -- как советовали, -- тоже должен быть в волосах. В качестве доказательства ссылались на авторитет предков, которые называли животных с голым брюхом весьма уничижительно и браковали. Голени ценились низкие, а хвосты длинные.
Все выше перечисленные рекомендации Бибула -- общие. Во главе он все-таки ставил породу. Скот который следует держать, иначе говоря, хорошую породу, заключают по двум признакам: по виду и по приплоду. Так хороший вид, -- если у баранов лоб густо зарос шерстью, витые рога спускаются к ноздрям, глаза серые, уши покрыты шерстью, грудь большая, лопатки и зад широкие, а хвост широкий и длинный. Хороший приплод -- большой приплод, однако и здесь есть секрет. Важно, чтобы язык не был черным или пестрым -- бараны с таким языком производят черных или пестрых ягнят.
Подростки Овиниев с детства знали наизусть клятву, формулировка которой приписывается основателю рода пастуху Фавстулу -- пестуну Ромула и Рема -- личности легендарной, существование которой, однако, не подвергалось сомнению никем. Покупатель требовал от продавца ответа по формуле: "Клянешься ли ты, что эти овцы, о которых идет речь, действительно здоровы, как здоров скот овечьей породы, не считая косых, глухих, бесшерстных, то есть с голым животом; что он не происходит от больного скота, что им можно действительно владеть и что все это так и есть в действительности?"
Столь пиететное отношение к породе -- не только баранов, но и людей -- было общим у Овиниев. Причем они доказывали, что мысль о необходимости поддерживать породу принадлежит именно им. Они всегда вступали в спор и, если надо, пускали в качестве аргумента в ход кулаки и кинжалы, когда речь заходила о приоритете. Особенно Овиниев бесило, что кое-кому из греков удалось выразить эту мысль, соблюдая стихотворный размер, поэтому вплоть до провозглашения Октавиана Августа Цезаря императором они греков весьма не любили, если не сказать резче. В македонских войнах центурионы и легионеры из Овиниев отличались особой жестокостью и дерзостью, что, правда, не мешало им славить родовое имя.
Смешно, но столь странным к себе отношением греки обязаны всего лишь двустишию, которое спрашивало: "Если вы хотите получить хорошую лошадь, вы же не будете скрещивать ее с ослом? Зачем же вы проделываете это с людьми?" Похищенная, по простодушному мнению Овиниев, мысль Фавстула, как им казалось, сделала имя никчемному гречишке, а тот даже не сослался на первоисточник, который задолго до грека сказал то же самое прозой о баранах.*
* Здесь, по всей видимости, Овцеводов имеет в виду строки из элегий Феогнида Мегарского (книга I), которые в подстрочном русском переводе выглядят так:

Подыскиваем баранов и ослов, Кирн, и коней
благородных, и всякий хочет, чтоб от добрых было
потоптано, а жениться на подлой и от подлого полдела
достойному мужу, коль за ней денег много.
Так и женщина не откажется с дурным ложе разделить,
был бы богат -- достаточный лучше доброго.
Деньги чтут: на дочке дурного женат достойный,
а дурной у доброго взял; богатство смешало породу.
Так не дивись, Полипаид, что сограждан порода
блекнет -- это достойное смешалось с дурным.
Ведь сам же, зная, что от дурного она отца,
в дом вводит, деньгами прельстившись,
славный -- бесславную, оттого, что могучая неизбежность
повелевает, научая терпенью ум мужа. (пер.: А.К.Гаврилова)