Панюшкин и Сталин
Passer mortuus est meae puellae,
Passer, deliciae meae puellae…
Это была маленькая журналистская удача. Просто совпало так, гибель Малофеева и невозможность Панюшкина приехать на его похороны. Ну а кто мог быстро собрать в питерском корпункте всю инфу о покойном кроме меня? Ведь военные - это свой, замкнутый мир, а я как раз из этого мира.
Потому-то мне этим заняться поручили, потому-то текст, который ниже ставлю, в Ъ и появился:
№13 (№ 1898) от 29.01.2000
Прощание с генералом
Вчера в Петербурге хоронили погибшего в Чечне генерал-майора Михаила Малофеева. "Гибнут лучшие, потому что не прячутся за спинами других", – сказал присутствовавший на траурной церемонии и. о. президента Владимир Путин. А боевые друзья Малофеева поклялись мстить за него "всей губительной мощью нашего оружия". С подробностями – ДМИТРИЙ Ъ-НОВОКШОНОВ.
Гражданская панихида по Михаилу Малофееву началась в полдень в петербургском филиале Военного университета связи. Желающих проститься с генералом собралось несколько тысяч, но на территорию военного объекта пустили немногих. В основном людей, имеющих отношение к вооруженным силам. Объяснялось все это мерами безопасности – проститься с генералом должны были Владимир Путин и министр обороны Сергеев.
Через два часа в университет перестали пропускать и военных, а вскоре к зданию, где проходила панихида, подогнали катафалк. Вереница машин, в которой он следовал, направилась в Свято-Троицкий собор Александро-Невской лавры, где должно было пройти отпевание.
В соборе было не протолкнуться. В ожидании начала отпевания люди стояли довольно долго. Оказалось, запаздывали Путин и Сергеев. Плакали только женщины. Мужчины до скрипа сжимали зубы. На мать, жену и детей Михаила Малофеева, стоявших у гроба, собравшиеся старались не смотреть. Люди опускали глаза – как будто в смерти генерала была и их вина.
Митрополит Петербургский и Ладожский Владимир после отпевания сказал, что хорошо знал Малофеева. Его бойцы помогали церкви, а сам генерал перед отправкой на Кавказ крестился у него.
"У Господа мертвых нет",– заявил митрополит, но тут же добавил, что родина ввергнута в междоусобие, и давно пора уже сказать во всеуслышание, что в России идет война.
До могилы из собора все шли молча. Лишь однажды я услышал обрывок разговора двух офицеров: "...Первого числа двухсотые пришли, и четвертого пришли..."
На всем пути процессии было выставлено оцепление – вооруженные автоматами, снайперскими винтовками и даже гранатометами люди из охраны и. о. президента.
Над гробом говорили речи. Сначала Игорь Сергеев сказал, что Малофеев представлен к званию Героя России. А затем выступил Владимир Путин. Он будто продолжил речь митрополита: "Стоило России чуть-чуть ослабнуть, как на нее сразу нападала всякая нечисть (иностранным журналистам слово "нечисть" перевели как shit.–Ъ), которая стремилась добить, растерзать и поставить на колени. Но на пути этой нечисти всегда вставали простые русские люди, неважно – военные или гражданские. Жаль только, что гибнут лучшие, потому что не прячутся за спинами других. У нас нет случайных жертв и напрасных потерь. И гибель генерал-майора Михаила Малофеева напрасной не будет".
Командующий ЛенВО генерал-полковник Валентин Бобрышев сообщил, что Военный совет округа ходатайствовал перед министром обороны о том, чтобы Малофеева навечно зачислили в списки бригады, в которой он служил. А боевые друзья Малофеева поклялись над его гробом, что боевики "на своих шкурах испытают губительную мощь нашего оружия".
После похорон Путин встретился с родными Малофеева. Как мне рассказали офицеры, вдове генерала он вручил ключи от трехкомнатной квартиры (до этого они жили в служебной), которую выделил губернатор Владимир Яковлев, и 60 тыс. рублей от правительства Петербурга и Ленобласти.
Надо сказать, что в тексте этом две фактические ошибки. Какие, - говорить не буду. Сейчас это малосущественно. Текстом я остался недоволен: не свирепый получился, да и Москва сильно порезала и перепутала. Потом мне мужики еще говорили: «Чо за хрень такая? Ну да ладно... Хоть написали... В московской газете аж!»
А через некоторое время в Петербурге хоронили полковника-вертолетчика – легенду армейской авиации. Сшибли его чичи в Аргунском ущелье.
Я помню, губу раскатал, что мне дадут написать. Но нет. Прощание с вертолетчиком мне описывать не пришлось. Потому как сам Панюшкин, из самой Москвы в командировку собрался приехать: все тут у нас описывать.
Куда мне сиворылому? Впрочем, сам Панюшкин мне даже звонил, спрашивал, на каком кладбище хоронить будут: что да как, где бы родственников и сослуживцев павшего ему найти. Рассказал я московскому профессионалу и спецкору, а потом после работы пошел и нажрался.
А утром увидел текст. Большой. Долларов на триста по тогдашним расценкам в Ъ. Текст как текст. Ну, разве Панюшкин очередной хитрый ход журналистический придумал. Выдумал он поговорку времен Первой Мировой войны, которую вложил в уста кладбищенскому служителю. Поговорка такая:
- Были полковники, а стали покойники.
Прочитал я эту выдумку и головой покачал. Потому что знал, - не было таких поговорок в Первую Мировую войну. Да и трепачей на кладбищах в работниках не держат.
Это я к чему про Панюшкина вспомнил? Да к тому, чтоб не думали френды, что виртуал он. Не виртуал Панюшкин! Живее всех живых и очень даже известный журналист.
Объяснюсь также, зачем я в заголовке Сталина упомянул. Дело в том, что вот один весьма уважаемый френд тут акцию начал, по возвращению доброго имени товарищу Сталину.
Акция это хорошо. Только вот смысла именно в этой акции я не вижу. Доброе имя у Сталина никто не отнимал. Оно у него было, есть и будет. Про то Юрий Игнатьич Мухин все написал-перенаписал. Он же, Мухин, кстати, отлил фразочку:
- Отношение к Сталину, - это проба на подлость.
Ну, в самом деле, ребята? Кто же будет среди саддукеев или фарисеев проводить акцию о возвращении доброго имени Иисусу из Назарета? Или пробовать вернуть доброе имя туркам в Армении? Или Гитлеру в Белоруссии?
Так и тут. В нынешней России доброе имя Сталину вернуть, значит признать то, отчего всех тех, кого он давил и из власти выметал, понос прохватит от страха.
Или вы думаете, что при Сталине возможен плюрализм Абрамовича и молоденькой проститутки Насти Сидоровой за 200 рублей час? Или плюрализм Рублевки и села Матера, где забыли, как выглядит газ, электричество и дензнаки?
Удивляюсь я вам.
Плохо же вы судите о добром имени тов. Сталина.