Palamarovsky soup
Срочную службу я проходил в подразделении 12 Главного Управления Минобороны СССР. В марте 1989 года нашу 2-ую Автороту ночью подняли по тревоге, как потом стало ясно учебной. Рота получила боевое оружие, собралась на плацу, сделала трехкилометровый марш-бросок в полной выкладке до автопарка, оседлала родные "Уралы", выехала, загрузилась и прибыла на следующий вечер к месту дислокации. Вернее, в том районе, куда мой взвод попал, только мы и были - остальные взводы куда-то по своим районам разошлись.
Из офицеров с тремя десятками моих товарищей - солдат и сержантов - остался только замполит - старший лейтенант Сергей Романович Паламаровский. Уж не знаю, что там в штабе придумали, оставив нас с одним офицером. То ли по плану учений остальных командиров выбили американские диверсанты-террористы, то ли восстали местные жители - Северный Кавказ все-таки, а за хребтом, в Карабахе, уже война шла.
Замполит наш был офицер необыкновенный. Почти все остальные офицеры в казарму как на работу ходили, а этот жил в роте. Ничего от него скрыться не могло, и до всего ему было дело. И воспитатель был феноменальный. Помню, принес Паламаровский на политзанятие журнал "Зарубежное военное обозрение", где напечатаны были нормативы физкультурные для штатовских зеленых беретов. При всех перевел ихние меры в наши – и мы поразились. Дохляки какие-то оказались береты супостата - все эти нормативы мы на треть перекрывали. А когда еще Артем Боровик свои заметки опубликовал, как он у штатников служил, тогда я убежден стал, что американская армия это типа военно-спортивного лагеря для нашего юношества. Виданное ли дело, чтобы солдатам давали свежевыжатые соки, чтобы солдаты меню себе выбирали, а самое главное - чтобы в одной казарме с мужиками и бабы ночевали?
Место дислокации у нас было среди сопок, в неприметной лощине. Грязища - впервые в жизни такую увидел. Несмотря на отсутствие дорог, вернее, абсолютное бездорожье, здесь уже были кем-то давно вырыты малоприметные капониры, куда мы и загнали свои автомобили. Закрыли их маскировочными сетями, и началась служба: кто-то полез в секреты на сопку, кто-то стал чистить вытяжку у бетонного бункера, врытого прямо в сопку так хитро, что в двух метрах стальной двери не видно. Ужинали сухим пайком. В бункере этом мы ночью и отдыхали. Прямо на настил деревянный ложишься, бок о бок с товарищами, хлястик расстегнул, в шинель завернулся, вещмешок - под голову, автомат и подсумок - у изголовья. Тепло, кстати, даже грязь на сапогах к утру высохла. Правда, к утру чумазые стали - и камуфляжного грима для лица не надо, - ну и ночью пришлось по два часа каждому в охранении посидеть на сопке. Но тоже ничего - красиво шакалы поют по ночам. Не отдыхал только замполит. И заметил я ночью, что он у кухни подозрительно трется. Химичит что-то.
В шесть утра, когда все поднялись, темно еще было. Холод - собачий. Зарядка только и взбодрила, а помывка голого торса совсем в порядок привела. Лили на меня воду земляки - Денис Сенченок и Леша Комаров - вместе мы призывались из Ленинграда. Потом я на них воду лил. И пока мы друг друга умывали, все приглядывали, как в лучах встающего из-за сопки солнца старший лейтенант у кухни чудит. А тут еще из замполитовского радиоприемничка, что на ветке самшита висел, Синди Лаупер запела Girls Just Wanna Have Fun. И пошутили мы эстетски, дескать, замполит Palamarovsky soup (суп Паламаровского) готовит.
Через десять минут стояли мы уже с котелками в очереди. Выглядело варево так: жижа вроде зубной пасты бежевого цвета с палевым оттенком, а в ней - кусочки мяса. Попробовал я и обалдел - вкуснотища необычайная. Ткнул в бок сидящего рядом сержанта, студента из МИФИ Илью Константинова:
- Слышь, Илья, это что за амброзия такая?
- Перловка, каша, - отвечает он мне.
Я не понял. Это - перловка? Это - дробь, картечь, болты, шрапнель, кирза, - которую мы и так чуть ли не каждый день едим? От изумления я даже не заметил, что мыслю вслух, и меня замполит услышал. И вступил в разговор:
- Ты что, Дима, никогда перловую кашу не ел? Ты русский или нет? Да это же императорская каша, от Петра Первого до Николая Второго фаворит стола. А кирзой ее только дураки называют, которые в готовке ничего не смыслят. Перловка ведь от слова "перл" - жемчужина.
- Так что ж наши повара такую гадость из нее делают?
- А ты видел кто у нас повара?
И я заткнулся. Действительно, на кухне поварами у нас были таджики, приписанные к караульным ротам. А командовало кухней - лицо кавказской национальности.
Рецепт, который мне рассказал замполит, я затвердил наизусть. Вот он: Стакан перловки замачивается на ночь в литре холодной воды. Через 10-12 часов воду слить, а крупу засыпать в два литра подогретого молока. Прокипятить пять минут, после чего посудину снять с огня, закрыть крышкой и поставить в другую, большую кастрюлю, где уже кипит вода. Называется процесс - водяная баня. Парить от трех до шести часов - кому как нравится. Заправлять можно не только мясом - хоть ананасом порубленным можно. Каша готова, когда бежевой становится. Снять с огня, минут десять дать постоять и положить в кашу сливочное масло. Потом мешать до равномерной консистенции.
А затем есть, и чувствовать себя русским.

Обубликовано на http://www.bgorod.ru/attach/6/767.pdf