|
|
Пишет redshon (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} redshon)@ 2006-01-07 16:45:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Френды
Помощь ваша нужна. Я тут побырому написал очередной текст на продажу. А времени перепроверять источники нет. Надергал из сети, что нашел, скомпиллировал. А потому, если что резанет глаз, ткните, а? И вообще, за любые замечания буду признателен.
Концессия в Стране чудес. Очерк
Дмитрий Баранов
Малый словарь Брокгауза и Ефрона расшифровывает термин "концессия" так: "Концессия (лат., буквально – уступка) – дозволение, данное со стороны правительственной власти на устройство частного предприятия в области интересов и дел, имеющих общественное значение. Например, железнодорожных, телеграфных и т. п." Концессии являются самой популярной формой государственно-частного партнерства (ГЧП), так как именно они дают предпринимателю наибольшую свободу в принятии инвестиционных и административно-хозяйственных решений.
Великая Россия сформировалась благодаря национальным концессиям. Концессионер Ермак сотоварищи освоил Сибирь. Концессионер Потемкин – Юг России. В России даже было целое сословие профессиональных концессионеров – казаки. Именно они освоили Дальний Восток, Аляску и Северную Калифорнию.
Самое свободное партнерство
В золотые для великорусских концессионеров времена давление на них бюрократии было минимальным. Концессионер Ермак решал все свои вопросы напрямую с царем и его наместником в Сибири. Имперский менеджер князь Потемкин – напрямую с императрицей Екатериной. Казаки на Камчатке и в Америке имели дела даже не с чиновниками, а с государственными хозяйствующими субъектами Русско-Американской компании, управленцами Барановым, Шелиховым, Резановым и т.д.
Чем сильнее русская бюрократия, тем слабее и мельче отечественные концессионеры-управленцы, тем сильнее их зависимость от жадных и неумных бюрократов.
Последней крупной по размаху и мелкой по личностям отечественных концессионеров оказалась история создания Желтороссии. После того, как территория Маньчжурии стала переводиться под контроль российской администрации, на ней появилось немало национальных концессий. Мелкие концессионеры ехали в Манчжурию из Забайкальского казачьего войска, Кубани. Интерес к ведению хозяйства проявляли тысячи молодых казаков из многодетных семей на Дону, Тереке и из Оренбурга.
Далеко идущие виды на концессионное освоение Желтороссии были у тогдашнего министра финансов страны, либерала Сергея Витте, и стоявших за ним промышленников. Они были готовы к тому, чтобы создать в Желтороссии собственную администрацию, полностью подчиненную коммерческому интересу. Это была бы концессия на манер английской Ост-Индийской или Русско-Американской компаний со своими вооруженными силами, флотом, банками, разведкой и контрразведкой. Кое-что даже удалось сделать: концессионно построить Китайскую-Восточную железную дорогу (КВЖД).
Главное чего добивались тогдашние отечественные концессионеры – независимости от российской бюрократии. Но бюрократия оказалась сильнее. В 1903 году на Дальнем Востоке было создано наместничество во главе с адмиралом Николаем Алексеевым. Решающее влияние в нем получили представители имперской бюрократии. Коррупция расцвела, интересы концессионеров, государства и бюрократов стали противоречить друг другу.
Получилось, как в басне про лебедя, рака и щуку. Концессионный воз Желтороссии встал.
Безответственное заявление русской имперской бюрократии о намерении осуществить "лесную концессию вдоль реки Ялу" испугало Японию. Потерявшая чувство реальности от баснословных прибылей бюрократия смогла убедить императора отказать Японии в ее требованиях о прекращении хозяйственной деятельности возле Ялу. И Япония начала войну. Кстати, последнюю войну в истории, которую стороны вели по рыцарским правилам.
Дальнейшее хорошо известно. Тут уже было не до концессий.
В XIX веке измельчание отечественных концессионеров и усиление бюрократии вывело на национальный рынок иностранных концессионеров. Для чиновников-бюрократов иностранцы также были весьма привлекательны с точки зрения отъема денег.
Классической можно назвать историю о том, как МВД России подписало договор с инженером фон Барановым о телефонизации Империи. Фон Баранов же перепродал свои права американской Международной компании телефонов Белла. Современники не сомневались, что фон Баранов – подставное лицо и что полученная им прибыль осела в карманах влиятельных чиновников.
Кстати одна из первых иностранных высокотехнологичных концессий в России тоже была в сфере коммуникаций. Фирма "Сименс и Гальске", построившая телеграфную сеть в Пруссии, получила аналогичный заказ в России. По этому концессионному договору "Сименс и Гальске" строил и эксплуатировал телеграфные линий Российской империи до 1867 года.
Иногда иностранные фирмы от произвола русской бюрократии спасали связи с семьей императора. Так, когда срок концессии Белла истек, телефонную концессию перехватила шведская компания "Эрикссон". Благодаря датчанке, императрице Марии Федоровне, датские фирмы получали звание поставщика императорского двора. Зная об этом, "Эрикссон" образовала смешанное Шведско-датско-русское телефонное акционерное общество, которое и получило концессию на эксплуатацию сети в Москве. По той же схеме часто шло концессионирование и в других сегментах русского рынка: электрификации, строительстве железных дорог, разработке полезных ископаемых, рыбных промыслах.
Впрочем, в приграничных странах до самой революции работали и русские концессии. Например, в нынешнем Иране.
Менее свободное партнерство
В новейшей истории России самым концессионным стал период после Гражданской войны. Ликвидация частной собственности в РСФСР вывела отечественных концессионеров за рамки права, а потому вся история концессий советского времени, это история отношений иностранных компаний и советских бюрократов.
Ленин писал:
«Что такое концессии? Договор государства с капиталистом, который берется поставить или усовершенствовать производство (например, добычу и сплав леса, добычу угля, нефти, руды и т.п.), платя за это государству долю добываемого продукта, а другую долю получая в виде прибыли... Концессия есть своего рода арендный договор. Капиталист становится арендатором части государственной собственности по договору, на определенный срок, но не становится собственником. Собственность остается за государством...»
Ленин звал иностранных концессионеров в страну на любых условиях – даже за отчисление всего 1-2% произведенной концессионером продукции. И это понятно. Своих концессионеров за время Гражданской войны перестреляли или загнали в подполье.
Большевики не скрывали своей цели восстановить экономику разгромленной России на иностранные деньги. В 1920 году Ленин сказал так: «Советская страна с помощью чужих капиталов и техники, восстановит свою экономическую мощь для будущей победы над капитализмом». Ленин не мелочился: «Нам не жалко дать иностранному капиталисту и 2000% прибыли, лишь бы улучшить положение рабочих и крестьян, – и это нужно осуществить, во что бы то ни стало».
Таким образом, по словам Ильича, «...практическая цель нашей новой экономической политики (НЭПа) состояла в получении концессий». А сделать это было архисложно, поскольку Республика Советов не поддерживала дипломатических отношений с западными странами, и тамошние концессионеры боялись идти в РСФСР.
На конференции в Генуе в 1922 году делегацию Республики, приехавшую получать концессии, постигла неудача. Западные державы настаивали на уплате царских долгов и выплате неустойки иностранцам, пострадавшим в годы революции. Советская делегация, в свою очередь, выставила претензии за убытки, причиненные интервенцией и блокадой. В общем, не договорились.
Затем состоялся диалог в Гааге. Тогда нарком Красин заявил, что иностранцам, бывшим владельцам предприятий, можно вернуть до 90% национализированной собственности, но только в форме долгосрочных концессий. Тут-то многие иностранные концессионеры и согласились.
Чтобы оценить гений менеджмента большевиков, надо помнить, что после Гражданской войны экономическую ситуацию в России оценивали фразой: «Нужда есть решительно во всем».
Количество концессионных договоров с иностранцами начало расти сразу после окончания войны. Если за 1921 год их было пять, то в следующем году – уже 20. Особенно удачной стала политика Совнаркома на сближение с побежденной Германией. С 1922 года в Москву пошел поток предложений от немецких фирм.
Именно в эти годы в русском языке слово «концессионер» становиться таким же привычным, как в наше время слово «менеджер». Почитайте Ильфа и Петрова. Группу Остапа Бендера они с завидным постоянством именуют именно концессионерами. Реальная же жизнь в годы НЭПа была куда веселее описанной в «Золотом Теленке». Сюжетов, которые достойны популярных и поучительных приключенческих книг для бизнесменов, в истории 20-х очень много.
Здесь же я хочу отметить другой важный момент того времени. А именно жесткий контроль и управление со стороны большевистских менеджеров тех лет. В те времена, если иностранец соискатель концессии предлагал производство товара, то руководство тогдашних хозяйственных субъектов – трестов – хваталось за такую концессию обеими руками.
С другой стороны, совершенно иначе большевики-хозяйственники подходили к попыткам иностранных предпринимателей занять часть советского рынка, уже освоенного отечественным производителем. Таким Наркомат внешней и внутренней торговли СССР сразу давал от ворот поворот.
В итоге реализация ленинского плана электрификации ГОЭЛРО была на треть обеспечена концессионным капиталом. Поставки техники и оборудования для электростанций осуществлялись с концессионных производств. На концессионных же основаниях были созданы ГАЗ и ЗИЛ.
После свертывания НЭПа развернувшийся было в стране иностранный капитал начали душить. Последнюю концессию ликвидировали в 1937 году. Это была японская угольная концессия на Сахалине. Японские нефтяные, угольные, рыбные и иные концессии на Северном Сахалине вообще продержались дольше других.
Статистика красноречива: абсолютное большинство концессий в СССР было создано и действовало не в добывающих отраслях, а в машиностроении и сфере услуг. За период с 1922 г. по ноябрь 1927 г. из 2211 поступивших концессионных предложений на долю добывающей промышленности приходилось 11,7%, а на долю обрабатывающей – 31,9%; из 163 подписанных концессионных соглашений на долю добывающей промышленности приходилось 16,0%, а на долю обрабатывающей – 22,1%; из 68 действующих на начало октября 1928 г. концессионных соглашений – соответственно 20,6 и 35,3%. Остальное приходилось, в порядке убывания числа действующих концессий, на торговлю, лесную промышленность, транспорт и связь, сельское хозяйство, строительство, охоту и рыболовство, финансовую сферу.
Ничтожные потомки
О том, что концессии в России надо возрождать говорят с горбачевской перестройки. Разговоры ведутся и сейчас. Говорил об этом экс-президент Российского союза промышленников и предпринимателей Аркадий Вольский. Говорит об этом глава Минэкономразвития Герман Греф. Много кто говорит.
С учетом того, что в массе русского народа к термину "концессия" предубежденное отношение ("концессия" – синоним распродажи Родины), даже придуман новый термин – ГЧП.
Однако русский концессионный воз и ныне там. Концессионные законы не прошли ни через Верховный Совет (принятый ВС РСФСР в июне 1993 г., тот концессионный закон отклонил президент), ни через ГосДуму (отвергнут депутатами в ноябре 1994 г.). Внесенная впоследствии Правительством и принятая Думой в 1996 г. в первом чтении следующая версия законопроекта в декабре 2000 г. не прошла через второе чтение.
Vox populi – vox dei. В отношении возвращения концессий в современную Россию эта поговорка истинна. Препятствие такому возвращению очевидно. Оно в головах, оно в доверии народа к своим топ-менеджерам.
В 1920-е годы концессиями для СССР занимались профессионалы – носители твердых знаний, векового опыта и информации о концессиях царской России. Они знали, как развернуть концессионную работу в изменившихся экономических условиях, могли приспособить старые законы к НЭПу. Они могли быстро и эффективно запустить в стране концессионные проекты.
Нынешние государственные управленцы выросли на распродаже, их созидательный опыт ограничен, если не равен нулю.
Действительно, почему нынешний гражданин России должен доверять чиновникам и депутатам, наблюдая более 10 лет неуклонное и беспрерывное снижение качества своей жизни? Вот в 20-ые годы избиратель своим менеджерам доверял. По этой же причине – так как видел, что качество его жизни неуклонно улучшается.
Наконец, еще одна база недоверия к управленцам. Коррупция среди них.
В 20-ые годы тоже была проблема коррупции среди управленцев-бюрократов. Но она решалась быстро и эффективно: арестом, лагерем или пулей в голову. Нынешний же менеджер-бюрократ на государственной службе совсем потерял страх.
В России сложилась парадоксальная ситуация. С одной стороны, в теории, концессии имеют несвойственный для рыночной экономики аспект – они выгодны всем. С другой стороны, их введение в русских реалиях сегодня, почти без сомнения приведет к опровержению экономической теории.
Я, лично, вижу в этом еще одно доказательство того, что Россия – страна чудес. И ее история не укладывается в рамки человеческих теорий.
Помощь ваша нужна. Я тут побырому написал очередной текст на продажу. А времени перепроверять источники нет. Надергал из сети, что нашел, скомпиллировал. А потому, если что резанет глаз, ткните, а? И вообще, за любые замечания буду признателен.
Концессия в Стране чудес. Очерк
Дмитрий Баранов
Малый словарь Брокгауза и Ефрона расшифровывает термин "концессия" так: "Концессия (лат., буквально – уступка) – дозволение, данное со стороны правительственной власти на устройство частного предприятия в области интересов и дел, имеющих общественное значение. Например, железнодорожных, телеграфных и т. п." Концессии являются самой популярной формой государственно-частного партнерства (ГЧП), так как именно они дают предпринимателю наибольшую свободу в принятии инвестиционных и административно-хозяйственных решений.
Великая Россия сформировалась благодаря национальным концессиям. Концессионер Ермак сотоварищи освоил Сибирь. Концессионер Потемкин – Юг России. В России даже было целое сословие профессиональных концессионеров – казаки. Именно они освоили Дальний Восток, Аляску и Северную Калифорнию.
Самое свободное партнерство
В золотые для великорусских концессионеров времена давление на них бюрократии было минимальным. Концессионер Ермак решал все свои вопросы напрямую с царем и его наместником в Сибири. Имперский менеджер князь Потемкин – напрямую с императрицей Екатериной. Казаки на Камчатке и в Америке имели дела даже не с чиновниками, а с государственными хозяйствующими субъектами Русско-Американской компании, управленцами Барановым, Шелиховым, Резановым и т.д.
Чем сильнее русская бюрократия, тем слабее и мельче отечественные концессионеры-управленцы, тем сильнее их зависимость от жадных и неумных бюрократов.
Последней крупной по размаху и мелкой по личностям отечественных концессионеров оказалась история создания Желтороссии. После того, как территория Маньчжурии стала переводиться под контроль российской администрации, на ней появилось немало национальных концессий. Мелкие концессионеры ехали в Манчжурию из Забайкальского казачьего войска, Кубани. Интерес к ведению хозяйства проявляли тысячи молодых казаков из многодетных семей на Дону, Тереке и из Оренбурга.
Далеко идущие виды на концессионное освоение Желтороссии были у тогдашнего министра финансов страны, либерала Сергея Витте, и стоявших за ним промышленников. Они были готовы к тому, чтобы создать в Желтороссии собственную администрацию, полностью подчиненную коммерческому интересу. Это была бы концессия на манер английской Ост-Индийской или Русско-Американской компаний со своими вооруженными силами, флотом, банками, разведкой и контрразведкой. Кое-что даже удалось сделать: концессионно построить Китайскую-Восточную железную дорогу (КВЖД).
Главное чего добивались тогдашние отечественные концессионеры – независимости от российской бюрократии. Но бюрократия оказалась сильнее. В 1903 году на Дальнем Востоке было создано наместничество во главе с адмиралом Николаем Алексеевым. Решающее влияние в нем получили представители имперской бюрократии. Коррупция расцвела, интересы концессионеров, государства и бюрократов стали противоречить друг другу.
Получилось, как в басне про лебедя, рака и щуку. Концессионный воз Желтороссии встал.
Безответственное заявление русской имперской бюрократии о намерении осуществить "лесную концессию вдоль реки Ялу" испугало Японию. Потерявшая чувство реальности от баснословных прибылей бюрократия смогла убедить императора отказать Японии в ее требованиях о прекращении хозяйственной деятельности возле Ялу. И Япония начала войну. Кстати, последнюю войну в истории, которую стороны вели по рыцарским правилам.
Дальнейшее хорошо известно. Тут уже было не до концессий.
В XIX веке измельчание отечественных концессионеров и усиление бюрократии вывело на национальный рынок иностранных концессионеров. Для чиновников-бюрократов иностранцы также были весьма привлекательны с точки зрения отъема денег.
Классической можно назвать историю о том, как МВД России подписало договор с инженером фон Барановым о телефонизации Империи. Фон Баранов же перепродал свои права американской Международной компании телефонов Белла. Современники не сомневались, что фон Баранов – подставное лицо и что полученная им прибыль осела в карманах влиятельных чиновников.
Кстати одна из первых иностранных высокотехнологичных концессий в России тоже была в сфере коммуникаций. Фирма "Сименс и Гальске", построившая телеграфную сеть в Пруссии, получила аналогичный заказ в России. По этому концессионному договору "Сименс и Гальске" строил и эксплуатировал телеграфные линий Российской империи до 1867 года.
Иногда иностранные фирмы от произвола русской бюрократии спасали связи с семьей императора. Так, когда срок концессии Белла истек, телефонную концессию перехватила шведская компания "Эрикссон". Благодаря датчанке, императрице Марии Федоровне, датские фирмы получали звание поставщика императорского двора. Зная об этом, "Эрикссон" образовала смешанное Шведско-датско-русское телефонное акционерное общество, которое и получило концессию на эксплуатацию сети в Москве. По той же схеме часто шло концессионирование и в других сегментах русского рынка: электрификации, строительстве железных дорог, разработке полезных ископаемых, рыбных промыслах.
Впрочем, в приграничных странах до самой революции работали и русские концессии. Например, в нынешнем Иране.
Менее свободное партнерство
В новейшей истории России самым концессионным стал период после Гражданской войны. Ликвидация частной собственности в РСФСР вывела отечественных концессионеров за рамки права, а потому вся история концессий советского времени, это история отношений иностранных компаний и советских бюрократов.
Ленин писал:
«Что такое концессии? Договор государства с капиталистом, который берется поставить или усовершенствовать производство (например, добычу и сплав леса, добычу угля, нефти, руды и т.п.), платя за это государству долю добываемого продукта, а другую долю получая в виде прибыли... Концессия есть своего рода арендный договор. Капиталист становится арендатором части государственной собственности по договору, на определенный срок, но не становится собственником. Собственность остается за государством...»
Ленин звал иностранных концессионеров в страну на любых условиях – даже за отчисление всего 1-2% произведенной концессионером продукции. И это понятно. Своих концессионеров за время Гражданской войны перестреляли или загнали в подполье.
Большевики не скрывали своей цели восстановить экономику разгромленной России на иностранные деньги. В 1920 году Ленин сказал так: «Советская страна с помощью чужих капиталов и техники, восстановит свою экономическую мощь для будущей победы над капитализмом». Ленин не мелочился: «Нам не жалко дать иностранному капиталисту и 2000% прибыли, лишь бы улучшить положение рабочих и крестьян, – и это нужно осуществить, во что бы то ни стало».
Таким образом, по словам Ильича, «...практическая цель нашей новой экономической политики (НЭПа) состояла в получении концессий». А сделать это было архисложно, поскольку Республика Советов не поддерживала дипломатических отношений с западными странами, и тамошние концессионеры боялись идти в РСФСР.
На конференции в Генуе в 1922 году делегацию Республики, приехавшую получать концессии, постигла неудача. Западные державы настаивали на уплате царских долгов и выплате неустойки иностранцам, пострадавшим в годы революции. Советская делегация, в свою очередь, выставила претензии за убытки, причиненные интервенцией и блокадой. В общем, не договорились.
Затем состоялся диалог в Гааге. Тогда нарком Красин заявил, что иностранцам, бывшим владельцам предприятий, можно вернуть до 90% национализированной собственности, но только в форме долгосрочных концессий. Тут-то многие иностранные концессионеры и согласились.
Чтобы оценить гений менеджмента большевиков, надо помнить, что после Гражданской войны экономическую ситуацию в России оценивали фразой: «Нужда есть решительно во всем».
Количество концессионных договоров с иностранцами начало расти сразу после окончания войны. Если за 1921 год их было пять, то в следующем году – уже 20. Особенно удачной стала политика Совнаркома на сближение с побежденной Германией. С 1922 года в Москву пошел поток предложений от немецких фирм.
Именно в эти годы в русском языке слово «концессионер» становиться таким же привычным, как в наше время слово «менеджер». Почитайте Ильфа и Петрова. Группу Остапа Бендера они с завидным постоянством именуют именно концессионерами. Реальная же жизнь в годы НЭПа была куда веселее описанной в «Золотом Теленке». Сюжетов, которые достойны популярных и поучительных приключенческих книг для бизнесменов, в истории 20-х очень много.
Здесь же я хочу отметить другой важный момент того времени. А именно жесткий контроль и управление со стороны большевистских менеджеров тех лет. В те времена, если иностранец соискатель концессии предлагал производство товара, то руководство тогдашних хозяйственных субъектов – трестов – хваталось за такую концессию обеими руками.
С другой стороны, совершенно иначе большевики-хозяйственники подходили к попыткам иностранных предпринимателей занять часть советского рынка, уже освоенного отечественным производителем. Таким Наркомат внешней и внутренней торговли СССР сразу давал от ворот поворот.
В итоге реализация ленинского плана электрификации ГОЭЛРО была на треть обеспечена концессионным капиталом. Поставки техники и оборудования для электростанций осуществлялись с концессионных производств. На концессионных же основаниях были созданы ГАЗ и ЗИЛ.
После свертывания НЭПа развернувшийся было в стране иностранный капитал начали душить. Последнюю концессию ликвидировали в 1937 году. Это была японская угольная концессия на Сахалине. Японские нефтяные, угольные, рыбные и иные концессии на Северном Сахалине вообще продержались дольше других.
Статистика красноречива: абсолютное большинство концессий в СССР было создано и действовало не в добывающих отраслях, а в машиностроении и сфере услуг. За период с 1922 г. по ноябрь 1927 г. из 2211 поступивших концессионных предложений на долю добывающей промышленности приходилось 11,7%, а на долю обрабатывающей – 31,9%; из 163 подписанных концессионных соглашений на долю добывающей промышленности приходилось 16,0%, а на долю обрабатывающей – 22,1%; из 68 действующих на начало октября 1928 г. концессионных соглашений – соответственно 20,6 и 35,3%. Остальное приходилось, в порядке убывания числа действующих концессий, на торговлю, лесную промышленность, транспорт и связь, сельское хозяйство, строительство, охоту и рыболовство, финансовую сферу.
Ничтожные потомки
О том, что концессии в России надо возрождать говорят с горбачевской перестройки. Разговоры ведутся и сейчас. Говорил об этом экс-президент Российского союза промышленников и предпринимателей Аркадий Вольский. Говорит об этом глава Минэкономразвития Герман Греф. Много кто говорит.
С учетом того, что в массе русского народа к термину "концессия" предубежденное отношение ("концессия" – синоним распродажи Родины), даже придуман новый термин – ГЧП.
Однако русский концессионный воз и ныне там. Концессионные законы не прошли ни через Верховный Совет (принятый ВС РСФСР в июне 1993 г., тот концессионный закон отклонил президент), ни через ГосДуму (отвергнут депутатами в ноябре 1994 г.). Внесенная впоследствии Правительством и принятая Думой в 1996 г. в первом чтении следующая версия законопроекта в декабре 2000 г. не прошла через второе чтение.
Vox populi – vox dei. В отношении возвращения концессий в современную Россию эта поговорка истинна. Препятствие такому возвращению очевидно. Оно в головах, оно в доверии народа к своим топ-менеджерам.
В 1920-е годы концессиями для СССР занимались профессионалы – носители твердых знаний, векового опыта и информации о концессиях царской России. Они знали, как развернуть концессионную работу в изменившихся экономических условиях, могли приспособить старые законы к НЭПу. Они могли быстро и эффективно запустить в стране концессионные проекты.
Нынешние государственные управленцы выросли на распродаже, их созидательный опыт ограничен, если не равен нулю.
Действительно, почему нынешний гражданин России должен доверять чиновникам и депутатам, наблюдая более 10 лет неуклонное и беспрерывное снижение качества своей жизни? Вот в 20-ые годы избиратель своим менеджерам доверял. По этой же причине – так как видел, что качество его жизни неуклонно улучшается.
Наконец, еще одна база недоверия к управленцам. Коррупция среди них.
В 20-ые годы тоже была проблема коррупции среди управленцев-бюрократов. Но она решалась быстро и эффективно: арестом, лагерем или пулей в голову. Нынешний же менеджер-бюрократ на государственной службе совсем потерял страх.
В России сложилась парадоксальная ситуация. С одной стороны, в теории, концессии имеют несвойственный для рыночной экономики аспект – они выгодны всем. С другой стороны, их введение в русских реалиях сегодня, почти без сомнения приведет к опровержению экономической теории.
Я, лично, вижу в этом еще одно доказательство того, что Россия – страна чудес. И ее история не укладывается в рамки человеческих теорий.
