Написал тут опять
Покритикуйте, буду признателен:

Архетипический бизнесмен
Совокупность относительно устойчивых культурно-поведенческих свойств, являющихся общими для большинства представителей одной нации и отличающих ее от других наций называются национальным характером. Именно национальный характер часто придает профессиям, которыми заняты люди разных народов, неповторимые отличительные черты. В таком случае говорят о национальных чертах, традициях, понятиях, например в менеджменте, предпринимательстве, коммерции. Более того, можно даже говорить о национальных архетипах (изначальных типах) в том или ином роде деятельности.

В поисках национальных типов в том или ином виде человеческий деятельности исследователи обращаются к самым ранним произведениям национального искусства, в которых показаны герои, занятые этой деятельностью. Попробуем сделать это и мы. Попробуем описать архетипического русского бизнесмена, основываясь, например, на одном из старейших литературных памятников – былине. Тем более что такая лежит на поверхности – былина о Садко.
По наиболее распространенному среди историков мнению прототипом Садко был вполне реальный купец. Существует достоверное известие, что в 1167 году купец Сатко Сытинец поставил в Новгородском кремле церковь Бориса и Глеба. «Садко летописи и Садко былин – одно и то же лицо» – таково мнение Д.С. Лихачева. Есть три былинных сюжета о Садко, которые собраны воедино в варианте былины, записанной А.Ф. Гильфердингом. Попробуем разобрать этот полный вариант, глядя на него из настоящего времени.

Взлет пиарщика
Своим первоначальным капиталом для открытия крупного и серьезного дела Садко обязан тому, что в 90-х годах прошлого века в русском языке именовалось словом «кидалово». Правда, к чести Садко его кидалово было похоже скорее на честный выигрыш в крапленые карты, чем на мошенничество или грабеж. Но по-порядку.
В славном городе Новгороде жил мелкий предприниматель индивидуал, специализировавшийся на паблик рилейшенз и развлечениях. Основным сегментом его рынка были пиры, попойки и разного рода пати местных олигархов-купцов и сросшихся с ними госчиновников-бояр. На них он работал лабухом на гуслях. Значительного оборотного капитала у Садка не было.
В определенный момент бизнес Садко встал. Видимо его методы паблисити на гуслях перестали устраивать заказчиков и инвесторов. Заказов не было три дня, и расстроенный пиарщик отправился к Ильмень озеру, где сел на синь на горюч камень и в тоске начал терзать переставшие приносить доход свои гусли яровчаты.
Играл Садко весь день, до вечера. В тексте былины указывается, что при этом на озере Ильмень наблюдались странные климатические явления: волна уж в озере как сходиласе, вода с песком топерь смутиласе. Все это испугало Садка и он по-быстрому вернулся в город. Отсутствие заказов продолжалось несколько дней. В условиях такого экономического спада и приближающегося банкротства Садко совсем впал в депрессию. От безысходности он каждый день торчал на берегу Ильмень озера, сидя на синь да на горюч камне и терзая свои гусли яровчаты. И каждый раз все это сопровождалось описанными выше климатическими чудесами.
Наконец, наступил момент, когда пиарщику Садко было уже совсем невмоготу, но тут ему подвернулась сказочная удача: он встретил долгосрочного симпатизирующего ему инвестора. То ли тому понравились таланты Садка лабуха-гусляра, то ли он разглядел в нем потенциал талантливого бизнесмена, менеджера и маркетолога. Этих деталей былина не сообщает, но говорит о том, что инвестор, решил сделать в развитие дела Садка крупное вложение.
Прямо из Ильмень озера к Садко вышел сам водяной царь. Поблагодарив пиарщика за прекрасный перформанс и промоушн акцию, царь сразу приступил к переговорам. Рассказав о своих активах и связях среди крупных новгородских предпринимателей, царь предложил сделку. Он сообщил Садко, что завтра того непременно позовут на очередную промоакцию и напомнил Садке, что новгородские промышленники и предприниматели имеют важную объединяющую их черту – понты. Понтятся новгородские бизнесмены особенно на разного рода публичных пати и в подпитии. Именно любовь бывших заказчиков Садко к понтам и предложил использовать водяной для накопления Садком крупного начального оборотного капитала:
А й как будут все на пиру да напиватисе,
Будут все на пиру да наедатисе,
А й как будут все пофальбами теперь да пофалятисе,
А й кто чим будет теперь да фастати,
А й кто чим будет теперь да похвалятисе;
А иной как будет фастати да несчётной золотой казной,
А как иной будет фастать добрым конем,
Иной буде фастать силой-удачей молодецкою,
А иной буде фастать молодый молодечеством,
А как умной разумной да буде фастати
Старым батюшкой, старой матушкой,
А й безумный дурак да буде фастати
А й своей он как молодой женой.
А ты, Садке, да пофастай-ко:
«А я знаю, что во Ильмень да во озери
А что есте рыба-то – перья золотыи ведь».
В дальнейшем царь рекомендовал Садку развести подвыпивших коммерсантов на пари. Излишне говорить, что выигрыш пари он Садку гарантировал.
Все так и произошло. Будучи неадекватными для постижения истинного дискурса и находясь в когнитивном диссонансе алкогольной дисфории, купцы поставили большие средства и ресурсы на то, чтобы Садко выловил им три раза из Ильмень озера рыбу золотое перо. Со своей стороны, Садко заложил на пари свою голову малоимущего пиарщика.
Рыбу Садко выловил легко, так как заранее вступил в сделку и сговор с хозяином этого самого озера. Таким образом, кинув забывших самые основы менеджмента конкурентов, Садко единомоментно стал обладателем значительных движимых и недвижимых средств: шести торговых точек с весьма дорогими товарами.

Эффективный топ-менеджер
Итак, после своего взлета Садко превратился в хозяина и топ-менеджера крупной новгородской торговой корпорации. Тут и сказался его талант управленца и маркетолога, который ранее разглядел в этом простом русском лабухе водяной царь. Справедливо рассудив, что на рынке Новгорода все сегменты давно устоялись, он нацелился на создание крупной дистрибьюторской сети в других регионах. В былине это описано так: стал ездить Садке торговать да по всем местам, по прочим городам да он по дальним.
Интересно, что он не стал раздувать свой штат за счет найма коммивояжеров и продавцов, а, судя по всему, пошел по пути создания постоянных представительств своей компании в разных регионах.
Изменился и быт Садко. Он немедленно построил себе белокаменный особняк, отделал в них интерьеры в соответствии с модой и вкусами своего времени:
А й как обделал в теремах всё да по-небесному:
А й как на неби пекет да красное уж солнышко –
В теремах у его пекет да красно солнышко;
А й как на неби светит млад да светел месяц…
Кроме того, он женился, надо полагать на дочери одного из своих компаньонов и тем самым закрепил свои связи и увеличил капитал. Все улучшения в своем быте Садко, согласно маркетингу того времени, сопровождал крупными пиар-акциями: устраивал пати и пиры с обильными возлияниями и фуршетом.
В былине упоминаются и компаньены или же партнеры Садко по его бизнесу: Лука Зиновьев да Фома Назарьев.
На одном из таких мероприятий, когда все участники начали по привычке кидать понты и хвастать своими возможностями и капиталами, Садко выступил с неожиданным креативом: выйти с продукцией новгородских товаропроизводителей уже на другом уровне – на мировом. С этой целью он под залог берет солидный заем в 30 тысяч у своих партнеров и строит тридцать кораблей. Цель этого решительного шага Садко была прозрачной: начать процесс глобализации, то есть подчинения всего мелкого новгородского бизнеса своему, который в случае удачного бизнеса за морем стал бы просто несоизмеримо масштабнее.
Укомплектовав свою флотилию профессиональными менеджерами по торговле, пиратству, безопасности и маркетингу Садко смело взялся за новую для себя торговую операцию. Он добрался до Невы и отправился в Европу. Оттуда, согласно былине, он повернул в Золотую Орду. Умело играя на разнице курсов национальных валют, дешевизне и дороговизне товаров на разных национальных рынках, Садко получает прибыли о которых в былине говорится словом великие. Теперь он мог спокойно вернуться и подчинить себе весь новгородский рынок, став на нем игроком номер один.

Кросс-культурный менеджмент
Однако произошло неожиданное. Возвращающуюся эскадру Садко застиг адский шторм. Садко, будучи талантливым менеджером, сразу догадался, что это меседж от водяного царя, напоминающий ему о выплате процентов по сделанному когда-то вкладу. Он немедленно приказал сбросить в воду бочку золота, а потом серебра. Но это не помогло. Видимо случился типичный когнитивный диссонанс при межкультурном менеджменте. Садко-то был русским человеком, а царь воды нет. И тогда, будучи менеджером ответственным, Садко решил сам отправиться к инвестору, чтобы на месте разобраться с проблемой.
На всякий случай он предусмотрительно закрепил юридически свою собственность за доверенными лицами и женой, расплатился с персоналом за несколько месяцев вперед, и лишь после этого топ-менеджер смело бултыхнулся в соленую воду.
Оказалось, что опасения Садко были напрасными. Морской царь не имел к нему никаких материальных претензий. Просто он соскучился по старому другу и по его таланту пиарщика и лабуха на гуслях. Вот, ностальгируя, он его и позвал, попросив тряхнуть стариной и сбацать что-нибудь энергичное.
Садко не мог отказать старому партнеру и другу, немедленно взялся за гусли и начал играть рок-н-роллы того времени. Царь радостно пустился в пляс.
Но опять случилось непредвиденное. От буйных плясок морского царя шторм на море стал усиливаться, что могло привести к кораблекрушениям и потере Садком всего, нажитого непосильным трудом за время последних торговых операций. Люди на кораблях стали молиться и взывать к некому Миколе Можайскому, известному специалисту по межкорпоративным дискурсам. Тот немедленно отправился к Садко и посоветовал ему умерить свое искусство и втихомолку вырвать шпинечки на гуслях. Тот так и сделал, отчего царь перестал плясать, причем без всяких обид на Садко. Ведь обрыв шпинечек дело обычное, а на морском дне этот продукт является дефицитом.
Здесь важно отметить один момент. Это неясность должностных обязанностей Миколы Можайского. То ли он был своеобразным серым кардиналом, неформальным лидером в команде Садко, то ли, что более вероятно, он был сотрудником службы безопасности, отвечавшим за общее прогнозирование и корпоративную разведку. Второе потому более вероятно, что согласно былине именно он рассказал Садко о всех будущих намерениях морского царя и посоветовал, как извлечь из них максимальную выгоду.
Так как морской царь являлся носителем своего особого корпоративного духа и нерусского национального характера, он для того, чтобы сделать приятное коллеге по бизнесу, настоятельно предложил ему жениться на одной из своих красавиц-подчиненных. Отказ был бы воспринят как оскорбление, и потому Садко с видимой благодарностью согласился. Однако, имея инсайдерскую информацию от Миколы Можайского, он так сумел оптяпать свою свадьбу, что из 901-ой предложенной девицы выбрал ту, которая отвечала за логистику и транспорт. В результате лег спать он с ней у царя воды, а проснулся уже в Новгороде на крутом кряжу. В общем, вечеринка у компаньона прошла удачно. Дела были улажены, а Садко удалось вернуться домой даже раньше, чем туда прибыли его штатные сотрудники с экспортными товарами и наличностью. Вторую жену, по прозвищу Чернава, вернувшись, Садко естественно сразу бросил. Ведь она была не от отечественного производителя, а по русским законам того времени брак с такой по нерусскому обряду был вроде развлечения.

Русский маркетинг (рынкоделанье)
Помимо описанных черт удачливого архетипического русского бизнесмена, ясно просматривающихся в пересказанной былине, отметим еще несколько важных моментов.
Былина особенно отмечает корпоративный дух, царивший в команде Садко. Его русский персонал работал как единый организм, с огромным пиететом относящийся к своему топ-менеджеру. Видимо этому способствовали не только постоянные совместные вечеринки и доброе отношение Садко к рядовым сотрудникам, но и грамотная политика поощрения и наказания, которую ввел Садко. Примером удивительной способности Садко выделять и награждать особо отличившихся сотрудников из своего штата служит в былине как раз история награждения Миколы Можайского. За оказанные Садку неоценимые услуги при переговорах с морским царем, он построил Миколе специальный офис для общения людей с этим мобильным и энергичным аналитиком и прогнозистом.
По видимому, именно таланты менеджера по персоналу позволили Садко набрать такой штат для своей коммерческой структуры, что впоследствии ему уже не пришлось отправляться в рискованные и опасные путешествия. С этих пор он руководил своей империей из офиса в Новгороде, всецело доверяя и полагаясь на компетентность и профессионализм набранных им лично сотрудников.
Можно говорить о том, что для Садка, как архетипического русского бизнесмена, характерной чертой также является любовь к своему делу и особенно – к товару, от которого зависело благосостояние предпринимателя. Недаром в годы жизни Садков вместо слова «качество» употреблялось слово «добро», «доброта».
Вся былина указывает нам также на исторические корни русского маркетинга: преобразования и внедрение русского рынкоделанья необходимо начинать не на макро, – а на микроуровне. Именно такую сверхуспешную русскую маркетинговую историю и рассказывает нам былина о Садко.
Под конец своей деятельности Садко стал больше задумываться о своей душе. Он построил церковь в честь Пресвятой Богородицы. Много молился и строго соблюдал пост.