|
|
Пишет rivertsna (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} rivertsna)@ 2011-10-07 19:53:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Об исповеди.Особенно для новоначальных-3
Послушник: Как это трудно! Отче, чем объяснить сухость сердечную – на исповеди, в молитве?
Игумен: Молитва должна быть живая, личная. Покаянное чувство в себе нужно развивать: каждому из нас дан дар, живой сердечный огонек – совесть, способность к покаянию. Если что-нибудь омрачающее есть на совести – появляется сухость. Но если совесть не осуждает нас, если сердце не осуждает нас – мы имеем дерзновение к Богу. Кроме того, помните, что молитву человека, не примирившегося с ближним своим, Бог не принимает. Отсюда – сухость.
Послушник: Батюшка, как же развивать в себе чувство покаяния?
Игумен: Самоукорением. Постоянным самоукорением. Знаете, когда мама тебя за что-нибудь ругает, а ты только одно твердишь: прости, мамочка, я – такой-сякой негодяй, прости. Мамочка и прощает, потому что любовь покрывает множество грехов. Покаяние должно быть живое, глубокое, личное. Мы просим о помиловании, потому что – негодные, и только оно одно нам нужно. Мы должны вопить о помиловании. Потом, – откровенность. Не надо закрывать сердце. Откровенность – укрепление дружбы не только с человеком, но и с Богом. Всю грязь, нечистоту, которая заводится в душе, нужно открывать. Да и враг будет опасаться: что за болтун такой попался, – все мои ухищрения и секреты открывает, не буду с ним дружить.
Послушник: Часто от переутомления я совсем не чувствую ничего, словно каменею.
Игумен: Нужно учиться находить меру: плач, молитва уходят, появляется сухость, окаменение. А слезы очищают сердце. Вот, хотел бы предложить Вам исповедь более глубокую, по страстям. Делать это нужно не сразу, а постепенно: взять себе на время текущего поста подвиг – покаяться в согрешениях по одной страсти с детства, с пяти лет. Вспоминать, конечно, трудно, но Господь помогает. Ныне приближается Рождественский пост, – вот и попробуйте исповедаться по страсти чревоугодия. Великим постом – по страсти блудной. Так за два года очистите душу глубже.
Послушник: Батюшка, меня смущает то, что у меня слишком тяжелые грехи, открывать их так мучительно.
Игумен: Ну, во-первых, я сам – страшный грешник. Во-вторых, за много лет я столько всего наслушался, что ничему уже не удивляюсь. По милосердию Божию и забываешь, что услышишь. Не смущайтесь своей откровенностью. Главное – душу очистить. Кроме того, и в таком мнении о своей крайней греховности может скрываться самомнение, своеобразная гордыня. Бойтесь любой экзальтации, старайтесь хранить меру во всем. Плачьте только: «Господи, помилуй, помилуй, нет ничего доброго во мне», – со временем это станет глубоким сердечным чувством.
Послушник: Иногда на исповеди хочется только плакать, слов – нет, они становятся помехой. В другое время – многословное перечисление грехов, тянет порассуждать…
Игумен: Ну да, пофилософствовать… Бывает, что молча заливается слезами человек, жалеешь его, думаешь: мне, грешнику, жалко, а Господу? Вот только не нужно вызвать этот плач искусственно, выдавливать из себя лицемерные, «покаянные слезы» на показ, потому что и плач бывает ложный, равно как и ложное смирение, ложное благочестие. Плач истинный, как истинная молитва – это дар Божий.
Послушник: Отче, ведь вот стараюсь каяться искренне и искренне не люблю грех, хотел бы исправиться, а без конца и края повторяю одни и те же согрешения.
Игумен: «Не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю <…> Бедный я человек!» (Рим. 7. 15, 24). Так сетовал еще святой апостол Павел. Что же, после исповеди и самого искреннего плача все равно в нас остаются корешки каждой греховной страсти. У одних людей сильнее бывает одна страсть, у других – иная. Знаете, ведь у нечистой силы – своя иерархия: страсти не охватывают человека все одновременно, – иначе разорвут, а у каждого из нас есть своя, «любимая» страсть. С грехом надо бороться, и нет сильнее средства, чем молитва.
Послушник: Правду ли говорят, что Господь прощает только исповеданные грехи?
Игумен: Нет, на этом суждении нельзя настаивать. Главное в человеке – покаянное сердечное устроение, плач о себе, погибающем. Мы так много согрешаем, что просто не в состоянии исчислить полностью все свои провинности. Смирение лучше всего.
Послушник: Батюшка, сейчас много пишут и говорят о наследственности. Я понимаю, что можно унаследовать особенности физические, душевные, – черты характера, например, психические заболевания. Но можно ли унаследовать греховные пристрастия?
Игумен: Мы ведь говорили о том, что грех есть тяжелое духовное заболевание. Так вот, нераскаянный, неисцеленный грех передается по наследству. В этом отношении мы ответственны не только за свои проступки, но и за грехи наших детей. Равно и дети должны понимать, что их искреннее и глубокое покаяние в «наследном» грехе может остановить страшную греховную родовую цепочку.
Послушник: Я читал, что старец Алексей Мечев не любил исповедь по записочкам, полагая, что человек скажет о самом больном в своей душе сам. Покаяние должно быть живым, а запись может носить формальный характер отписки. Теперь так много книг и брошюр о том, каковы бывают грехи, как надо исповедаться. Списки грехов громадны, многих я просто не понимаю.
Игумен: Вот и не надо любопытствовать, понимать чужие грехи. Знай себя, – и будет с тебя. Батюшка Алексей был великим молитвенником, он видел душу человека, особенно молился о каждом, поэтому ему не нужны были записочки. Он помогал исповеднику увидеть свое сердце. Увы! Мы не обладаем этим даром. Поэтому не можем так, как он, облегчить исповедникам их покаяние. Вот и приходится Вам самому наблюдать за своим сердцем. Кроме того, прихожане храма в Клениках причащались часто и, соответственно, часто очищали свою душу покаянием.
Послушник: Не станет ли проформой частая исповедь?
Игумен: Как же может стать проформой частое умывание, точнее, омовение сердца от скверны? Представьте, что выпадет день, когда Вы не погрешите, казалось бы, ничем, – ни делом, ни словом, ни чувством. Но – мысль, разве удержать мысль человеческую? Да и чувство: ведь мы очень изменчивы. Когда человек искренен в своем желании жить с Богом, Господь открывает ему глубины сердечные. Вдруг видишь в себе то, о чем никогда и не подозревал. Нужна только большая внимательность к себе и всемерное бегство самооправдания.
Послушник: Ведь так и тянет объясниться, оправдаться, свалить с себя вину: комплекс Адама, – не я, Господи, не я, а Ева виновата.
Игумен: Вот-вот. Потому и нужно закрываться щитом самоукорения.
Послушник: Батюшка, ближе всего для меня стала личность святителя Игнатия (Брянчанинова). Меня поражают его отношения с насельниками Троице-Сергиевой пустыни. Отеческая близость отца настоятеля к монашествующим, особенно новоначальным инокам, часто удерживала их от грубых проступков, оскорбляющих любящего их духовника. Главной основой отношений, непременным условием была исповедь помыслов духовному отцу: «Исповеданием грехов расторгается дружба с грехами <…> Если ты стяжал навык к грехам, то учащай исповедь их – и вскоре освободишься из плена греховного, легко и радостно будешь последовать Господу Иисусу Христу. Кто постоянно предает друзей своих, тому друзья делаются врагами, удаляются от него, как от предателя, ищущего их верной погибели: кто исповедует грехи свои, от того отступают они, потому что грехи основываются и крепятся на гордости падшего естества, не терпят обличения и позора» (Епископ Игнатий. «О покаянии»). Он находил время и силы ежедневно принимать исповедь помыслов своих учеников, которые вели для этого дневники. Он учил, что «духовнику должно знать, в чем вы и как погрешили. Покажите ему, к каких грехах, как фактах, выразилось греховное направление вашей воли, откройте слабые стороны вашей души чрез указание, какие грехи чаще поражали вас, ничего не утаивайте, ничего не прикрывайте, не переиначивайте, но избавьте исповедника от перечисления пред ним всех мельчайших обстоятельств, всех подробностей, за которыми и сами вы никогда не уследите» (Из записок Высокопреосвященного Леонида, архиепископа Ярославского).
Игумен: Сердечно рад тому, что слово святителя Игнатия сроднилось Вашей душе. Это – лучший из учителей для нашего времени. Мы тоже им руководствуемся. Заметьте, что, ежедневно исповедуя греховные помыслы, его ученики всегда были веселы. «Уныние не от Бога, исповедуй грех и будь весел», – утешал отец Игнатий, если замечал у кого-то уныние. Положим же начало покаянию, и да будет пример духовной семьи архимандрита Игнатия основой наших с Вами отношений. Мир Вам и благословение Божие <…>.
– В диалогах Игумена N* и Послушника мы постарались коснуться самых важных, на наш взгляд, вопросов, связанных с исповедью, которые возникают у новоначального. Диалоги основаны на записях личных бесед со старцами нашего времени, большая часть которых уже вселилась в селения праведных и обрела вечный покой. Это были люди одного духа, – протоиерей Тихон Пелих и его друг, архимандрит Иоанн (Крестьянкин); протоиерей Анатолий Малинин и протоиерей Николай Гурьянов. Одного из собеседников, ныне здравствующего игумена N*, до времени назвать мы не можем. Эта работа – благодарная память недостойного, нерадивого ученика о дорогих учителях, наставниках покаяния.
Человек приходит в храм. Беседы об исповеди. http://sretenie.com/search/?q=%F7%E
Послушник: Как это трудно! Отче, чем объяснить сухость сердечную – на исповеди, в молитве?
Игумен: Молитва должна быть живая, личная. Покаянное чувство в себе нужно развивать: каждому из нас дан дар, живой сердечный огонек – совесть, способность к покаянию. Если что-нибудь омрачающее есть на совести – появляется сухость. Но если совесть не осуждает нас, если сердце не осуждает нас – мы имеем дерзновение к Богу. Кроме того, помните, что молитву человека, не примирившегося с ближним своим, Бог не принимает. Отсюда – сухость.
Послушник: Батюшка, как же развивать в себе чувство покаяния?
Игумен: Самоукорением. Постоянным самоукорением. Знаете, когда мама тебя за что-нибудь ругает, а ты только одно твердишь: прости, мамочка, я – такой-сякой негодяй, прости. Мамочка и прощает, потому что любовь покрывает множество грехов. Покаяние должно быть живое, глубокое, личное. Мы просим о помиловании, потому что – негодные, и только оно одно нам нужно. Мы должны вопить о помиловании. Потом, – откровенность. Не надо закрывать сердце. Откровенность – укрепление дружбы не только с человеком, но и с Богом. Всю грязь, нечистоту, которая заводится в душе, нужно открывать. Да и враг будет опасаться: что за болтун такой попался, – все мои ухищрения и секреты открывает, не буду с ним дружить.
Послушник: Часто от переутомления я совсем не чувствую ничего, словно каменею.
Игумен: Нужно учиться находить меру: плач, молитва уходят, появляется сухость, окаменение. А слезы очищают сердце. Вот, хотел бы предложить Вам исповедь более глубокую, по страстям. Делать это нужно не сразу, а постепенно: взять себе на время текущего поста подвиг – покаяться в согрешениях по одной страсти с детства, с пяти лет. Вспоминать, конечно, трудно, но Господь помогает. Ныне приближается Рождественский пост, – вот и попробуйте исповедаться по страсти чревоугодия. Великим постом – по страсти блудной. Так за два года очистите душу глубже.
Послушник: Батюшка, меня смущает то, что у меня слишком тяжелые грехи, открывать их так мучительно.
Игумен: Ну, во-первых, я сам – страшный грешник. Во-вторых, за много лет я столько всего наслушался, что ничему уже не удивляюсь. По милосердию Божию и забываешь, что услышишь. Не смущайтесь своей откровенностью. Главное – душу очистить. Кроме того, и в таком мнении о своей крайней греховности может скрываться самомнение, своеобразная гордыня. Бойтесь любой экзальтации, старайтесь хранить меру во всем. Плачьте только: «Господи, помилуй, помилуй, нет ничего доброго во мне», – со временем это станет глубоким сердечным чувством.
Послушник: Иногда на исповеди хочется только плакать, слов – нет, они становятся помехой. В другое время – многословное перечисление грехов, тянет порассуждать…
Игумен: Ну да, пофилософствовать… Бывает, что молча заливается слезами человек, жалеешь его, думаешь: мне, грешнику, жалко, а Господу? Вот только не нужно вызвать этот плач искусственно, выдавливать из себя лицемерные, «покаянные слезы» на показ, потому что и плач бывает ложный, равно как и ложное смирение, ложное благочестие. Плач истинный, как истинная молитва – это дар Божий.
Послушник: Отче, ведь вот стараюсь каяться искренне и искренне не люблю грех, хотел бы исправиться, а без конца и края повторяю одни и те же согрешения.
Игумен: «Не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю <…> Бедный я человек!» (Рим. 7. 15, 24). Так сетовал еще святой апостол Павел. Что же, после исповеди и самого искреннего плача все равно в нас остаются корешки каждой греховной страсти. У одних людей сильнее бывает одна страсть, у других – иная. Знаете, ведь у нечистой силы – своя иерархия: страсти не охватывают человека все одновременно, – иначе разорвут, а у каждого из нас есть своя, «любимая» страсть. С грехом надо бороться, и нет сильнее средства, чем молитва.
Послушник: Правду ли говорят, что Господь прощает только исповеданные грехи?
Игумен: Нет, на этом суждении нельзя настаивать. Главное в человеке – покаянное сердечное устроение, плач о себе, погибающем. Мы так много согрешаем, что просто не в состоянии исчислить полностью все свои провинности. Смирение лучше всего.
Послушник: Батюшка, сейчас много пишут и говорят о наследственности. Я понимаю, что можно унаследовать особенности физические, душевные, – черты характера, например, психические заболевания. Но можно ли унаследовать греховные пристрастия?
Игумен: Мы ведь говорили о том, что грех есть тяжелое духовное заболевание. Так вот, нераскаянный, неисцеленный грех передается по наследству. В этом отношении мы ответственны не только за свои проступки, но и за грехи наших детей. Равно и дети должны понимать, что их искреннее и глубокое покаяние в «наследном» грехе может остановить страшную греховную родовую цепочку.
Послушник: Я читал, что старец Алексей Мечев не любил исповедь по записочкам, полагая, что человек скажет о самом больном в своей душе сам. Покаяние должно быть живым, а запись может носить формальный характер отписки. Теперь так много книг и брошюр о том, каковы бывают грехи, как надо исповедаться. Списки грехов громадны, многих я просто не понимаю.
Игумен: Вот и не надо любопытствовать, понимать чужие грехи. Знай себя, – и будет с тебя. Батюшка Алексей был великим молитвенником, он видел душу человека, особенно молился о каждом, поэтому ему не нужны были записочки. Он помогал исповеднику увидеть свое сердце. Увы! Мы не обладаем этим даром. Поэтому не можем так, как он, облегчить исповедникам их покаяние. Вот и приходится Вам самому наблюдать за своим сердцем. Кроме того, прихожане храма в Клениках причащались часто и, соответственно, часто очищали свою душу покаянием.
Послушник: Не станет ли проформой частая исповедь?
Игумен: Как же может стать проформой частое умывание, точнее, омовение сердца от скверны? Представьте, что выпадет день, когда Вы не погрешите, казалось бы, ничем, – ни делом, ни словом, ни чувством. Но – мысль, разве удержать мысль человеческую? Да и чувство: ведь мы очень изменчивы. Когда человек искренен в своем желании жить с Богом, Господь открывает ему глубины сердечные. Вдруг видишь в себе то, о чем никогда и не подозревал. Нужна только большая внимательность к себе и всемерное бегство самооправдания.
Послушник: Ведь так и тянет объясниться, оправдаться, свалить с себя вину: комплекс Адама, – не я, Господи, не я, а Ева виновата.
Игумен: Вот-вот. Потому и нужно закрываться щитом самоукорения.
Послушник: Батюшка, ближе всего для меня стала личность святителя Игнатия (Брянчанинова). Меня поражают его отношения с насельниками Троице-Сергиевой пустыни. Отеческая близость отца настоятеля к монашествующим, особенно новоначальным инокам, часто удерживала их от грубых проступков, оскорбляющих любящего их духовника. Главной основой отношений, непременным условием была исповедь помыслов духовному отцу: «Исповеданием грехов расторгается дружба с грехами <…> Если ты стяжал навык к грехам, то учащай исповедь их – и вскоре освободишься из плена греховного, легко и радостно будешь последовать Господу Иисусу Христу. Кто постоянно предает друзей своих, тому друзья делаются врагами, удаляются от него, как от предателя, ищущего их верной погибели: кто исповедует грехи свои, от того отступают они, потому что грехи основываются и крепятся на гордости падшего естества, не терпят обличения и позора» (Епископ Игнатий. «О покаянии»). Он находил время и силы ежедневно принимать исповедь помыслов своих учеников, которые вели для этого дневники. Он учил, что «духовнику должно знать, в чем вы и как погрешили. Покажите ему, к каких грехах, как фактах, выразилось греховное направление вашей воли, откройте слабые стороны вашей души чрез указание, какие грехи чаще поражали вас, ничего не утаивайте, ничего не прикрывайте, не переиначивайте, но избавьте исповедника от перечисления пред ним всех мельчайших обстоятельств, всех подробностей, за которыми и сами вы никогда не уследите» (Из записок Высокопреосвященного Леонида, архиепископа Ярославского).
Игумен: Сердечно рад тому, что слово святителя Игнатия сроднилось Вашей душе. Это – лучший из учителей для нашего времени. Мы тоже им руководствуемся. Заметьте, что, ежедневно исповедуя греховные помыслы, его ученики всегда были веселы. «Уныние не от Бога, исповедуй грех и будь весел», – утешал отец Игнатий, если замечал у кого-то уныние. Положим же начало покаянию, и да будет пример духовной семьи архимандрита Игнатия основой наших с Вами отношений. Мир Вам и благословение Божие <…>.
– В диалогах Игумена N* и Послушника мы постарались коснуться самых важных, на наш взгляд, вопросов, связанных с исповедью, которые возникают у новоначального. Диалоги основаны на записях личных бесед со старцами нашего времени, большая часть которых уже вселилась в селения праведных и обрела вечный покой. Это были люди одного духа, – протоиерей Тихон Пелих и его друг, архимандрит Иоанн (Крестьянкин); протоиерей Анатолий Малинин и протоиерей Николай Гурьянов. Одного из собеседников, ныне здравствующего игумена N*, до времени назвать мы не можем. Эта работа – благодарная память недостойного, нерадивого ученика о дорогих учителях, наставниках покаяния.
Человек приходит в храм. Беседы об исповеди. http://sretenie.com/search/?q=%F7%E
