О скорбях родительских
«Именно потому и страдаем, мой друг, что благ Господь». Я тогда готов был возмущаться таким ответом. А теперь говорю: «Да. Это так и есть!» Слышу возражения: иным кажется невыноси¬мым парадоксом мысль, что страдания и горе в этой жизни происходят от Божественного ми¬лосердия. Поясним примерами.
Ребенок играет на краю пропасти. Он тя¬нется сорвать цветочек, поймать бабочку, он наклоняется над бездной и <...> сейчас в нее упа¬дет. Вдруг две сильные руки подхватывают его, и тем стремительнее, чем они нежнее. Ребенок кричит и отбивается. Откуда же на него нашло это страдание? Ясно, что из любящего сердца его матери.
Взгляните на другого ребенка. Он играет с ножом и сейчас себя ранит. Но тут приходит отец его и вырывает у него из рук эту опасную игрушку. Ребенок кричит и про себя обвиняет отца, но впоследствии он благодарит его.
А вот мать берет больного ребенка и под¬носит к ножу хирурга. Ребенок кричит. Он от¬пихивает доктора. Он хочет бить свою мать, но кто же скажет, что в эту минуту мать проявила к своему ребенку жестокость?
Применим эти примеры к Богу милостиво¬му, спасающему нас, и станет ясно, для чего мы несем страдания. Может быть, у вас нет веры в Бога, или она слабая? Тогда вам остается толь¬ко молча или с ропотом питаться вашим горем, не беспокоя вашими криками ни людей, кото¬рые вам не окажут помощи, ни Небо, которое для вас пусто. Жить без Бога – страдать без уте¬шения.
Таким образом, смысл страданий в том, что они – основа Божественного врачевания. И крест пастырской жизни имеет такое же значение. Страдание очищает и просвещает душу. Страдание возносит сердце горе; страдание усиливает любовь, делая ее пламеннее, святее и благодатнее.
На нашей печальной земле, кроме опасности прилепиться к одним лишь временным, ничтожным вещам, есть другая опасность: сопри¬касаясь со злом, потерять красоту своей души, что всегда влечет за собой печальные последствия. Вы сегодня совершили преступление, – и вы даете повод вас законно карать. Что будет, если вы сделаете сто, тысячу таких преступлений? Гроза гнева Божия висит над вами. Изживайте корень греха в самом начале. Неустраненная своевременно течь в корабле грозит ему скорой гибелью – он будет на дне моря. Пастырская совесть очищается и возвышается скорбями. Из всех наказаний самое грозное быть свободным от страдания. Если пастырь плохо исполняет свой долг, плохо молится, мало верит, сомневается или совсем погасла в нем вера – знаете ли, почему он живет? Почему он доселе не поражен? Потому что люди около него молятся, жена плачет, родные страдают душой и свои страдания кладут на чашу весов, тем уравновешивают все его беззакония.
Христианские страдания радостотворны, очистительны, лучезарны. Золото очищается в огне, душа – в страданиях. Страдает христиа¬нин пороком винопития – скорбь или болезнь отрезвляют его; равнодушен он к своим хрис¬тианским обязанностям – горе семейное или служебные неприятности заставят его серьезно подумать и изменить отношение к ним. Кре¬стные страдания, очищая и просвещая душу человека, возвышают его и возносят к Богу.
Тесна земля, слишком тесна для бессмерт¬ного существования. Всякий день мои шаги ста¬новятся все тяжелее. Люди–друзья изменяют, верных похищает смерть, слава и знания мерк¬нут, здоровье увядает, как иссохшая трава <...> Где надежная отрада и постоянство? Где неувядае¬мая красота и немерцающий свет жизни и сча¬стья? <…>
Христианин более, чем кто–либо ощущает непостоянство и ничтожность временного и тленного. Его душа невольно рвется туда, где живет вечная Правда. Неся свой крест, он зна¬ет, что не напрасно он терпит напасти и гоне¬ния, скорби и лишения <...> Если удары учащают¬ся, слышится как бы неперестающий гром, он знает, что именно тут–то и раскрывается вся нежность Божественной любви <…>
*
<...> Человек высокообразованный и почтен¬ный имел двух красавиц–дочерей шестнадцати и девятнадцати лет. Он был горд отцовской гор¬достью, чувствуя, что возродился в детях. Но неожиданно младшая была скошена тифом; старшая заразилась от нее и пошла следом <...> Целую неделю отец не выходил из уединения <...> Вышел же другим человеком. Его счастье, что он был убежденный христианин. Он понял, что эти удары – ласка Божественной любви. Его взгляд на жизнь земную стал иным. Когда он умер и вознесся от этой жизни, две его краса¬вицы–дочери встретили его, преображенные сиянием небесной славы. Бог разлучил их на мгновение, чтобы соединить в блаженстве веч¬ного света.
Так христианский крест светлеет все ярче и ярче среди испытаний жизни. Драгоценные камни, изумруды все более и более украшают венец на главе того, кто смиренно несет свои страдания. Из этих страданий вытекают свет и красота, чистота и воздушность, которые воз¬носят душу к Богу.
Очищаясь и возвышаясь страданиями, душа расширяется в любви. Страдание живо¬творит и умножает пламень духовной крепос¬ти. «Сердце наше расширено» (2 Кор. 6, 11), – го¬ворит святой апостол Павел в послании к ко¬ринфским христианам. «Ты, страдание, произ¬водишь истинных людей», – говорит поэт. Мы видим самую великую и существенную причину страдания: оно расширяет душу и умножает любовь. Чуть было не сказал, что страдание вновь созидает душу, вкладывает в нее красоту глубоких чувств, трогательность, величие. Ни гений, ни слава, ни добродетель без страдания не могут дать человеку истинного величия. Вот почему все святые герои, гении, – все великие души были воспитанниками страданий. Лавро¬вый венок всегда покоился лишь на измучен¬ном челе. Никогда душа не раскрывает своих сил в более трогательной и истинной красоте, как перед лицом страданий, когда она забыва¬ет себя ради ближнего. Это – высшие красота и величие. Один мыслитель сказал: «Знаете, в чем завидуют нам ангелы? Ни в чем, кроме того, что мы, люди, можем страдать ради Бога, а они никогда ради Него не страдали».
Величие и красота души расположены по ступеням, по силе страдания. На вершине те, у которых горит на челе пламя добродетели и страдания, ниже – менее страдающие и более легкомысленные, еще ниже встречаешь уже смеющихся. Высота страдания кладет на душу красоту серьезности как спутницу великих лю¬дей. Лицо, как и сердце, становится более пре¬красным и одухотворенным.
Страдание творит чудеса. Оно почти как таинство, со своей невыразимой внутренней силой.
<...> Молодой человек, без страха и благо¬говения прикасающийся к святыне, нечувстви¬тельный к духовному озарению, рассеянно по¬груженный в свои страсти, как только косну¬лось его страдание, стал серьезным, тихим и молитвенным. Жизнь – это громадная мастерс¬кая, в которой души закаляются в горниле стра¬даний и готовятся на Небо.
Итак, сущность христианских страданий кроется в обновлении человека и любви Небес¬ного Отца. Человек страдающий, болезнующий, лишаемый, гонимый идет по ступеням терпения выше и выше; он ведет за собой других к вер¬шинам горних озарений и вечного спасения.
<…> Это счастье – жить под креп¬кой охраной святыни, под сильной защитой Жи¬вотворящего Креста. Вот это счастье! Да счас¬тье–то какое! С ним не может сравниться ника¬кое земное богатство, никакое земное благо¬получие.
Источники:
Архимандрит Тихон (Агриков). У Троицы окрыленные. Воспоминания. Свято–Троицкая Сергиева Лавра, Пермское православное общество «Панагия», 2000. С. 166–170.