Так начинается (2)
[1]
Но нет, девочка с незнакомыми не знакомится, в чужой дом с незнакомыми не пойдет. Художник - любитель русских народных сказок – идет дальше по своим делам, не малолеток же он вышел искать, в самом деле. А девочка еще какое-то время разглядывает открытки в киоске «Союз-Печать», в том числе открытку с Аленушкой у ручья, и думает – зачем же ему надо это рисовать, вот оно, тысячу раз уже нарисованное.
А вот другой денек, девочка спешит домой, мимо мороженого ларька, мимо лотка с пирожками по 10 копеек – с мясом (как шутили тогда – с котятами, но пирожки все равно ужасно вкусные) и по 5 – рисом или капустой, от лотка идет пар, но не каждый же день себе можно позволить, да и надо спешить, и у ларька «Союз-Печать» девочка тоже не задерживается. Но вот какой-то, видать, больной, немощный, останавливает на пути домой, смотрит умоляюще – помочь, помочь ящики поднести, в этом же доме, с верхнего этажа. А пионеры и пионерки, Тимур и его команда – всегда помогут старушке перейти через дорогу или сумку поднести до дому, ну и ящики тоже, если попросят.
Наверх путь по лестнице, пять этажей, девять пролетов. На последней площадке, это уже глухая площадка, тупик над пятым этажом, остановились.
Чужой смотрел умоляюще. «Только вот объем грудки промерить, ящики тяжелые...», - сбивчиво бормотал, дрожащими руками развязывал шарф, расстегивал пуговицы на зимнем пальто. Животный страх подступал неодолимо. Поначалу девочка, воспитанная на вежливости, сдержанности, необходимости выполнять взятые на себя обязательства, держалась. И вдруг сердце упало – она поняла, что на площадке не было ящиков.
- Мне страшно. Стра-ашно! Ааа-а! - шептала, а потом уже кричала не своим голосом девочка в расстегнутом пальто. Зараженный ее страхом переносчик ящиков сам закричал, ссыпался вниз по лестнице, за ним с колотящимся сердцем, не попадая пуговицами в петли, выскочила и девочка. Объект ее ужаса растворился в пространстве.
После девочка многие месяцы бегает бегом мимо проклятого дома, как будто страшный человек может настичь и затащить наверх, уже не по согласию. Но время лечит, и параноидальный страх отступает.

А девочка подрастет. Ей уже все тринадцать. Культурная публика, психологи от Бога, настраивают на нее свои локаторы. [продолжение - возможно - следует]