Погода в Пскове
Псков («город, в котором хочется жить») встретил дождиком, надо было искать гостиницу. В гостинице «Октябрьская» была администраторша из советских времен, а мест не была. За углом была гостиница «Кром». Нам достался простой номер, а номер повышенной комфортности не достался. Но, похоже, санузел в любом случае был один на этаж. И душ был один. За душ надо было платить отдельно – 15 рублей за полчаса владения ключом.
Ночь в поезде выдалась неважная. Да и в Пскове с утра шел дождь. Заполучив номер, мы провалились в сон. Шел дождь, выглядывало солнце, и снова лил ливень, гремела гроза и сверкали молнии, и снова выходило солнце и жарило прямо в глаз. Так прошло трое суток, и мы поехали назад в Москву.
Но сначала я проснулась, увидела, что дождя уже нет. А спутники не поверили в то, что было солнце, и даже меня убедили, что это все мне приснилось. Инда побрели мы. Церкви плотно перемешаны с застройками, напоминающим не лучшие московские окраины. Но все это было бы прекрасно, если бы не ощущение надвигающегося гипогликемического шока. Я вообще-то уже давно в обмороки не падаю, с этим как, чувствуешь, что надвигается обморок, садись или ложись, где стоишь. А когда лежишь, падать дальше некуда, а там и пройдет. А тут мы идем, спутники мои – подкрепившись свинопродуктами, а я – так как-то, на паре крекеров. Идем мимо какой-то стройки, все, думаю, кранты, а там откуда ни возьмись магазинчик, захожу, покупаю сырок глазированный с изюмом. Не люблю я эти сырки, никогда не любила, и ностальгии по ним не испытываю, но жизнь дороже. Спутники уходят куда-то вдаль не оглядываясь. Ем на бегу, по ходу едва не проваливаясь в какой-то люк, небрежно прикрытый подгнившими досками и думаю – ведь не обернутся они, ни за что не обернутся. Но с поступлением сырка в кровь жизнь приобретает какие-никакие краски. Рожи на мосту через реку Великую под смурным небом попадаются исключительно дегенеративные, но живописные. Дают немножко солнца – и появляются симпатичные девушки.
В самую красивую церковь я бы зашла, но с крещеными беда – они, если не ходят в церковь, то и не зайдут ни за что, черта боятся или самих себя, не знаю.
Потом стало смеркаться, может, опять от голода, но вышло послабление (продолжим).