Кормление грудью
Кормление грудью высвобождает много времени для чтения. Ночью, понятно, кормишь, не приходя в сознание, зато днем... Из прочитанного рекомендую Алексея Иванова "Географ глобус пропил". Я думала, такую прозу уже больше не пишут.

Наслаждение младенчиком, доступное только в первые месяцы. Он хитрый, тычется, подманивая молоко, пока само в рот не потечет, тогда вцепляется в грудь и начинает звучно глотать. Отрубается ненадолго между "первым" и "вторым". А потом засыпает основательно, уютно устроившись на груди.
Ведь не было у меня толком такой возможности расслабиться с первыми детьми. Мы с Таней к ее 5 месяцам сменили три жилья в Иерусалиме и переехали в четвертое - в Америку. В эти сладкие первые месяцы присесть толком было негде и некогда. С Осей в его пять недель я вернулась на работу - на очень хороших условиях, четыре месяца практически только из дому, но на баловство времени не оставалось.

Во многом забываешь, как обходиться с младенцами, но спасает интуиция. А вот кормление грудью, оказывается, как езда на велосипеде - раз научившись, не забудешь.

Причем интуицией в тот первый раз обойтись не удалось, очень трудно это давалось - молоко с кровью во всех смыслах. Уже и температура ползла вверх, и все каменело, от мастита удалось увернуться чудом, спасли силиконовые защитные накладки. Раны давно зажили, а Таня наотрез отказывалась сосать без силикона, так и кормилась месяцы спустя. Кормились: в кабинке для примерки в "Машбире" (центральный универмаг в Иерусалиме), причем в кабинку наведался служащий, получил струю молока в глаз и исчез; в раббануте; в кофейне в Старом городе; в автобусе; в самолете. Всей экзотики не упомнишь.

С Иосифом я ожидала таких же проблем, но обошлось без них, наоборот, достигла высшего пилотажа - при переходе через пустыню успешно кормила его прямо в напузном рюкзачке (тени там не было, так что останавливаться не имело смысла). Кормила на прогулке в центре Бостона у Церкви Троицы, в метро, раз или два - в явочные дни на работе.

А сейчас безо всякого героизма кормлю в комфорте собственного дома.
Если не считать одноразовый эпизод кормления в Министерстве Государственной Безопасности, куда мы ходили сдавать отпечатки пальцев на шестой день его жизни. Конечно же, мой номер высветился на табло в момент кормления, и я приволоклась к клерку с пеленкой через плечо, и похрюкивающим под пеленкой ребенком.

Когда в госпитале новорожденного положили мне на грудь, я не удержалась и произнесла: - Mama, this is the scariest thing you can imagine.
Испугало меня то, что несколько минут назад из меня на свет Божий появился незнакомец. То есть это мой ребенок и вместе с тем - совершенно чужой.
Через полчаса после того, как младенчик появился на свет, его вернули мне уже чистеньким и одетым. Я успела отдохнуть и была рада с ним познакомиться. Он сразу вцепился в грудь и затем полтора часа(!) сосал с одной и другой стороны. Я отключалась, приходила в себя, а он продолжал преданно сосать. Я обрадовалась, что у нас есть теперь общее дело. И что можно не беспокоиться по поводу сосательного рефлекса. И удивилась тому, что в нем столько сил, что он не засыпает в середине процесса, как другие дети.
Задним числом я понимаю, что это был колострум, которого не так много, и от которого особо не заснешь. Теперь в середине кормления он засыпает глубоким сном, и вид у него совершенно пьяный от мелатонина.

В ночь перед выпиской (это была вторая ночь его жизни) меня спросили, можно ли ему дать полторы унции формулы. Я воспротивилась. Вскоре из детской пришла медсестра со словами, что младенец в истерике. Я снова попыталась покормить. Колострума ему явно не хватало. И тут я подумала: - А почему, собственно, я так боюсь этой формулы? Завтра придет молоко, и все будет в порядке, а сейчас хорошо бы и поспать. Откуда этот страх, что он не захочет моего молока? Я же не читаю женские форумы. Нет, я верю в своего младенчика, он от меня не откажется из-за такой ерунды.
В ту ночь ему дважды дали по полторы унции формулы, а днем перед выпиской пришло молоко, и с тех пор он не знает ничего, кроме груди.