Entry tags:

копирасты, новояз

Обратил на днях в очередной раз внимание на то, как торговцы длинными строками битов стараются захватить слова, обозначающие разные виды преступлений. Пиратство непонятно как относится в делу, это вообще явная диверсия пиарщиков. Я вообще подумываю, не RIAA ли с MPAA скинулись на весь шум вокруг сомалийских пиратов, чтоб напомнить обществу, что "пират" — это не совсем только морская романтика и всё такое.

"Краденые" программы — немножко удачнее. На этот раз выбрали широко осуждаемое обществом понятие и взялись разумно играть на расширение его смысла: придумали, скажем, понятие "интеллектуальная собственность", чтоб было что "воровать".

А недавно я увидел сообщение винды, что, возможно, пользователь — "жертва подделки программного обеспечения". Не то чтоб раньше не слышал, но наконец достали. Подделка — это если бы под видом винды продавали что-то другое. Такое бывает (пустую коробку, например, продать могут), но разве это Microsoft называет "подделкой" и противопоставляет "подлинной Windows"?

Microsoft и их коллеги по бизнесу последовательно добиваются повышения своих доходов через искажение моего языка. В Уголовном кодексе такой статьи нет, но это всего лишь несовершенство законов. Язык определяет культуру, а потому порча языка — преступление против нации.

P.S. Неочевидные вопросы, которые просто стоило рано или поздно записать явно.

1) Часть денег, на которые я кушаю не икру чёрную, но хлеб со вкусным маслом, получена от Microsoft. Раньше — большая, сейчас меньшая, но есть. Я не уверен, что это хорошо. Мне кажется, что это скорее допустимо: мы со своей маленькой площадкой не можем существенно повлиять на исходную проблему, а можем только не получить свою долю. Но неприятно. В принципе, это не единственный случай, когда мне случалось работать на неприятную организацию, и скорее всего не последний, так что надо бы с этим вопросом как-то разобраться.

2) Отказ от предустановленной винды. Вроде как действительно идея "не дать злыдням свои 300 рублей" хорошая, но пока мне очень не нравится исходная постановка вопроса. Присутствует ли право "сдать ОС" в писаном законе — не так важно, но представление этого права естественным попахивает всё тем же приписыванием длинной двоичной строке правовых свойств материального объекта ("интеллектуальная собственность").